Троя. Грозовой щит
Шрифт:
Взяв еще одну стрелу, девушка повернулась и увидела, что два воина стоят спиной друг к другу и жестоко сражаются. Тела четырех убийц лежали неподалеку. Еще один убийца закричал, когда меч высокого мужчины пронзил ему грудь. Затем один из нападавших обошел воинов и побежал к Андромахе.
Она позволила ему подойти ближе, затем послала стрелу, которая попала ему в грудь. Он, шатаясь, сделал несколько шагов, затем, предприняв последнюю отчаянную попытку выполнить свое задание, бросил в нее меч. Меч упал далеко, и мужчина завалился лицом вниз.
Внизу
Отбросив в сторону лук, девушка упала на колени рядом с Каллиопой, которая попыталась встать, но с криком упала назад. Подошли два воина, высокий отшвырнул меч и тоже упал на колени. Андромаха увидела боль, написанную на его лице.
Девушку охватило ощущение нереальности происходящего. «Это сон», – сказала она себе. Каллиопа не может быть здесь, тем более в компании мужчин. Убийцы не стали бы нападать на ферму Гектора, так близко от города. «Я проснусь, – подумала она, – и окажусь на кушетке. Это просто сон!»
Но когда она зашевелилась, ее бедро пронзила боль. Андромаха посмотрела вниз на кровь на своем разрезанном белом хитоне. Рука Каллиопы коснулась ее руки.
– Я пришла за тобой, – сказала девушка. – Не отсылай меня прочь! Пожалуйста, не отсылай меня!
– Никогда! – воскликнула Андромаха. – Никогда! Каллиопа снова попыталась встать. Высокий воин нежно помог ей сесть.
– Положи голову на мое плечо, Пирия, – попросил он дрожащим голосом.
– Я ранена? – спросила она его.
– Да, ты ранена, милая девочка.
Рука Каллиопы поднялась, и пальцы нашли стрелу. Ее глаза наполнились страхом, затем она улыбнулась и вздохнула.
– Он убил меня, да? Скажи мне правду, Каллиадес! Андромаха увидела, как молодой воин склонил голову.
– Я обещал позаботиться о тебе, – сказал он. – И подвел тебя.
– Не говори так! Ты не подвел меня, Каллиадес. Ни разу. Ты вернул меня к жизни. Ты и Банокл. Ваша дружба излечила меня.
Она перевела свой взгляд на Андромаху, которая наклонилась ближе и поцеловала ее.
– Это Мелита, – добавила Каллиопа слабеющим голосом. – Она рассказала мне, что враги придут за тобой. Я… должна была… быть здесь.
– И ты была, – прошептала Андромаха.
Каллиопа замолчала. Огромный светловолосый воин наклонился ближе, и девушка увидела слезы в его глазах.
– Вы все такие печальные, – вздохнула Каллиопа. – Я не чувствую печали. Все люди… которых я люблю… со мной.
Она взглянула на яркую луну над головой.
– И там… Артемида. Затем она замолчала.
Андромаха посмотрела на бледное, спокойное лицо подруги и снова услышала слова Эклида. Его видение было правдиво, но неправильно истолковано. Он увидел Геликаона с одной сандалией и Гектора, который поднимался с земли, покрытый навозом свиней.
Но он также увидел фигуру,
– Ты – моя луна, – прошептала она, и слезы наполнили ее глаза. – Останься со мной, Каллиопа. Пожалуйста!
Банокл положил руку ей на плечо.
– Она ушла, госпожа. Храбрая девочка ушла.
КНИГА ТРЕТЬЯ
БИТВА ЗА ФРАКИЮ
Глава 26 Вероломная собака
На песчаном побережье под высокими серыми скалами Итаки было тихо, только кричали чайки. Деревянные хижины, в которых жили рыбаки со своими семьями, словно вымерли под подернутым дымкой полуденным солнцем.
Старая галера «Пенелопа» с высоко поднятым корпусом лежала на песке. Корабль был всеми покинут и забыт, его сверкающая обшивка облезала под палящим солнцем, доски рассохлись и покоробились.
С тенистого балкона своего дворца царица Итаки печально смотрела на корабль, названный в ее честь. Уже три долгих года судно лежало здесь, забытое Одиссеем, который предпочел ей военную галеру «Кровавый ястреб». Хотя «Пенелопа» и была идеальным торговым судном, все же это был не боевой корабль. Год еще она продолжала плавать под началом торговца с Итаки, но кровавая война на Зеленом море сделала морскую торговлю очень опасной, и галеру покинули, отдав предпочтение более маленьким и быстроходным судам, которые плавали в треугольнике между Итакой, Кефалленией и материком или на северо-запад, в далекое поселение Семи холмов.
Пенелопа закуталась в голубой плащ и посмотрела на море. Оно сегодня выглядело таким спокойным, но там, за горизонтом, умирали в отчаянии люди, шли ко дну их корабли и горели деревни. Во всех странах, расположенных вокруг Зеленого моря, жены и матери оплакивали погибших, враги накалывали на свои копья их мечты. С каждой новой вылазкой сеялось семя ненависти, которое прорастало в сердцах тех, кому удалось выжить; мальчики скоро превратятся в мужчин и будут жаждать мести.
Но, даже понимая все зло войны, она поддерживала Одиссея.
– Ты не мог поступить иначе, муж мой, – сказала она, когда он вернулся к ней три года назад все еще в ярости из-за нанесенного ему в Трое оскорбления, – потому что такое неуважение прощать нельзя.
Глубоко в сердце ей бы очень этого хотелось. Если бы цари западных земель были разумными людьми, ясно мыслящими и дальновидными, таких войн не случалось бы. Но разумные люди редко восходят на трон, а если такое и случается, то жизнь их длится недолго. Цари, достигшие успеха, были жестокими и грубыми, людьми крови и смерти, воинами, которые ни во что не верили, кроме силы копья и меча. Пенелопа вздохнула. Муж, которого она любила, пытался быть разумным человеком. Но за внешней любезностью всегда скрывался воинственный царь.