Троя. Грозовой щит
Шрифт:
В толпе раздались громкие крики радости. Гектор повернулся и пошел обратно к помосту, где поднял лавровый венок победителя. Вернувшись туда, где лежал Ахилл, он бросил его ему на грудь, затем повернулся лицом к Одиссею и царям западных земель. Когда радостные крики стихли, он показал на павшего героя. Когда троянский заговорил, его голос прозвучал холодно:
– Слава могучему Ахиллу! – сказал он. – Слава чемпиону Игр!
Банокл был в ярости, что пропустил такой бой. У него не было желания наблюдать за тем, как устрашающий Ахилл победит Леукона, поэтому он пошел в нижний город, чтобы насладиться компанией Рыжей толстушки. Только позже вечером, когда он вернулся во дворец Гектора, великан узнал, какой поединок он пропустил. Толпы людей, идущих со стадиона, радостно говорили только об этом.
Во дворце команда «Пенелопы» собирала свои пожитки, готовясь к отъезду. Банокл нашел Каллиадеса сидящим в тени цветущего дерева позади сада. Рухнув рядом с ним, он сказал:
– Я бы поставил на Гектора. Каллиадес засмеялся:
– Ты сказал, что считаешь Ахилла непобедимым. Ты говорил, что даже у Гектора нет против него шансов. Я помню это.
– Ты всегда слишком много всего помнишь, – проворчал Банокл. – Это был великий поединок?
– Лучший из тех, что я когда-либо видел.
– И я пропустил его!
– Не расстраивайся так, друг. В скором времени ты будешь хвастаться, что был здесь, и никто не догадается.
– Это правда, – согласился великан, воспрянув духом. Несколько моряков покинули здание дворца со своими пожитками в руках. – Куда все направляются? Я думал, что они собирались отплывать утром.
– Одиссей покидает город прямо сейчас, – сказал Каллиадес. – Говорит, что найдет бухту где-то вверх по побережью.
– Почему?
– Нейтралитет Игр заканчивается сегодня. Я слышал, что большинство западных царей уезжают вместе с ним.
– Что мы будем делать? – спросил Банокл.
– Мы направимся на юг, прямо к Фивам у горы Плака. Царя там беспокоят разбойники, которые нападают на его торговые караваны.
– Это очень далеко от Трои? Молодой воин посмотрел на него.
– Твои ноги устали?
– Нет. Просто спрашиваю.
Банокл попросил проходящего мимо слугу принести вина, но тот никак не отреагировал.
– Кажется, нам здесь больше не рады, – сказал великан. Одиссей вышел из дворца.
– Парни, вы можете остаться на «Пенелопе», если хотите. Я поговорил с Агамемноном, и он отменил ваше наказание. Он будет считать вас воинами Итаки, и я буду рад, если вы согласитесь, – добавил царь Итаки.
– Это хорошо, – кивнул великан. Он посмотрел на Каллиаде-са. – Это хорошо, правда?
Молодой воин встал перед царем Итаки.
– Благодарю тебя, царь Одиссей, но я обещал Пирии доставить ее к другу. Чтобы она в безопасности достигла своей цели.
– Мужчина всегда должен держать слово, – согласился Одиссей, – но я боюсь, что для этой девушки не существует безопасного места. Ты понимаешь?
– Полагаю, да.
– Ее действия, продиктованные любовью и предсказанием, были необдуманными. По-моему, она теперь начинает это понимать.
– Не так давно, – напомнил ему Каллиадес, – ты говорил мне, что ей нужны друзья. Верные друзья. У нее есть такие, Одиссей. Мы позаботимся о ней. Мы с Баноклом не позволим причинить ей вред или поймать ее. Если ее не примет друг, она может отправиться с нами в Фивы у горы Плака. Там ее не знают.
– Я не думаю, что друг откажется от нее, – сказал Одиссей, – хотя благоразумие говорит об обратном. – Он взял микенца за руку. – Будьте осторожны, парни. Если вам когда-нибудь понадобится друг, отправляйтесь в Итаку или на любой корабль Итаки. Скажите там, что вы друзья Одиссея, и вас доставят ко мне, куда бы они ни плыли.
– Приятно это сознавать, – улыбнулся молодой воин.
– Мой последний совет таков. Я рассказал Пирии, как добраться до фермы Гектора. Заставьте ее подождать до заката. В городе еще много фессалийцев, которые могут узнать ее при свете дня.
– Мы проследим, чтобы она добралась туда в безопасности, – пообещал Каллиадес.
Одиссей повернулся к Баноклу.
– Я не видел тебя во время боя, великан.
– О, я был там, – возразил Банокл. – Я бы не пропустил его.
– На это стоило посмотреть, и я сомневаюсь, что Ахилл когда-нибудь забудет произошедшее. Не насмехайтесь над такими людьми, как Гектор. Герои всегда сильнее, чем обычные люди. У них есть источник храбрости, который бездонен. Я думаю, вы оба понимаете это. Я рад, что познакомился с вами.
Когда он ушел, Биас, Леукон и другие моряки команды подошли к ним попрощаться; затем Каллиадес и Банокл остались одни в саду.
Немного погодя к ним присоединилась Пирия. На ней был длинный гиматий темно-зеленого цвета, а в руках – фригийский лук, за плечом болтался колчан со стрелами.
– Собираешься на охоту? – спросил великан.
– Нет, – покачала головой девушка. – Это лук Андромахи. Служанка сказала мне, что она просила доставить его на ферму. Я пообещала, что отнесу его. Почему вы все еще здесь?
– Мы думали, что тебе, возможно, понадобится компания в дороге, – ответил Каллиадес.
Пирия застенчиво улыбнулась.
– Я с удовольствием… друзья, – сказала она им.
Банокл пошел в комнату, которую он делил с другом. Там он надел свою старую кирасу и пристегнул меч к поясу. Сегодня они покинут Трою. Эта мысль тяжким грузом легла на его сердце. Он представил себе Рыжую толстушку такой, какой видел ее последний раз: она сидит в старом плетеном кресле в своем маленьком саду. Она зашивала дыры на кайме хитона. Женщина посмотрела на него, когда он собрался уходить.
– У тебя крошки от пирога на бороде, – сказала Рыжая. Банокл смахнул крошки.
– Увидимся завтра? – спросил он. Рыжая пожала плечами.
– Игры заканчиваются сегодня, – заметила она. – Все разъедутся.
Не было объятий и прощальных поцелуев. Он подумал о том, чтобы вернуться в Нижний город и разыскать ее. Но зачем? Он не хотел прощаться с ней. Со вздохом великан покинул комнату и прошел по дворцу. «За городом будет еще много женщин», – сказал он себе. Если повезет, он сможет купить несколько рабынь, чтобы они обслуживали его.