Троя. Повелитель Серебряного лука
Шрифт:
– Почему ты не сказали мне, что она была ранена? – спросил Зеотос. – Я думал, что ее просто поцарапали.
– Я считала, что ее можно вылечить, – ответила Андромаха.
– Ну, нет, – сказал лекарь. – Она умирает. Меч или копье, должно быть, задели жизненно важный орган. Лаодика умрет от потери крови.
– Но вы можете что-нибудь сделать?
Зеотос опустил плечи.
– Через несколько секунд я не смогу ничего сделать не для кого. Мы пропали. Она пропала. Мы умрем. – С этими словами он вернулся к раненому на столе.
Пришел Приам. У него в руках был меч. Он посмотрел
– Ее смерть будет милостивым освобождением, – сказал он. Затем он посмотрел на Андромаху.
– Когда они придут, не сопротивляйся. Не сражайся. Женщин насиловали и прежде, и они выживали. Живи, Андромаха.
Затем он направился к галерее. Из укромного места позади кушетки появилась маленькая Кассандра.
– Я не хотела, чтобы отец видел меня, – объяснила она. – Он злится на меня.
– Он не злится, малышка.
– Да, злится. – Кассандра схватила девушку за руку, – с тех пор как я сказала ему, что Гектор вернется домой. Но он не будет сердиться, когда увидит его. Гектор скоро будет здесь.
– О, Кассандра. – Андромаха обняла девочку. – Гектор умер.
– Нет! – воскликнула Кассандра, вырвавшись. – Послушай меня. Я тоже думала, что он умер. Но голоса рассказали и показали мне.
– Что они показали тебе?
– Путь через высокие скалы. Опасности и приключения. Внизу длинные реки…
– Помедленней! – попросила Андромаха. – Расскажи мне спокойно с самого начала. Какие скалы?
Кассандра глубоко вздохнула.
– Гектор и его люди попали в ловушку. Это было ночью. Гектор знал, что враг снова придет на рассвете, чтобы убить его, поэтому поменялся доспехами с мертвецом. Затем он и его люди вскарабкались на скалы. Гектор – хороший скалолаз. Мы иногда поднимались…
Подожди со своей историей, – прервала ее девушка. – Что случилось, после того как они поднялись на скалы?
– Им понадобилось много времени, чтобы добраться до большой реки, затем найти лодку, чтобы плыть в море. Много времени. Вот почему не было никаких вестей. Но сегодня он будет здесь. Пожалуйста, поверь мне, Андромаха. Гектор и его воины скоро будут здесь. Он придет.
В этот момент Лаодика вскрикнула и открыла распухшие глаза. Она увидела Андромаху, которая сильнее сжала ее руку и поцеловала в щеку.
– Отдохни, сестра, – прошептала девушка.
– Думаю, я умираю. О, Андромаха! – Потекли слезы, и она заморгала сильнее. – Я не хочу умирать!
– Я сожалею. – Глаза Андромахи затуманились, и она закусила губы.
– Все должно было быть прекрасно. – Лаодика вздохнула. – Мы с Аргуриосом… будем жить во дворце с видом на Ска-мандр. Я пришла туда вчера. Это… так красиво… я… сидела в саду… в саду. – Ее голос ослабел. Затем она снова заговорила. – Где Аргуриос?
– Он сражается. За тебя. За всех нас.
– Аргуриос победит. Как мой Гектор. Он всегда побеждает. Я очень хочу пить.
Кассандра побежала, чтобы найти воды. Ее осталось мало, и девочка вернулась с кубком, в котором был один глоток воды. Андромаха поднесла его к губам Лаодики. Она выпила немного, затем откинулась назад.
– Ты найдешь его для меня, Андромаха? – спросила она. – Приведи его ко мне. Я… не хочу быть одна, когда я… умру.
– Я
Лаодика закрыла глаза и улыбнулась.
– Найди… моего… Аргуриоса, – прошептала она.
Аргуриос торжествовал. Все шло точно по его плану, и теперь настал момент, которого он ждал. Как только он поднялся на ступеньки, рядом с ним оказался Геликаон. По-лидорус и Диос следовали за ними, они остановили врага. Теперь микенцы были вынуждены нападать по двое, в то время как большая часть воинов, беспомощных перед стрелами и копьями, которые летели в них с галереи, толпилась внизу. По существу, это был тот же самый мост Партхи, там сражение происходило на узкой полоске между равными бойцами. Больше не имело значения, что микенцы превосходили их по числу, потому что на лестницах можно было встретиться только с двумя воинами.
Аргуриос ударил щитом своего противника, заставив его открыться. Его копье метнулось вперед, вонзившись между шлемом и плотью. Воин споткнулся и упал. Аргуриос ударил ногой по его плечу, отбросив назад к товарищам. Другой микенец прыгнул в образовавшуюся в рядах товарищей брешь. Он споткнулся об упавшего человека, и Геликаон убил его.
Вновь и вновь новые воины обрушивались на людей, стоящих на лестнице, но те не сдавались. Смерть собирала свою дань.
Как Аргуриос и надеялся, микенцы больше не могли думать объективно. Вместо этого они хотели только одного – убить людей, стоящих перед ними. Это ослепило их и мешало увидеть другие возможности. Аргуриос знал, о чем они думали. Один удар, и крепость будет их. Все, что им нужно было сделать – это убрать несколько человек на лестнице, и победа будет в их руках.
Продвижение микенцев остановилось. Аргуриос и Гели-каон крепко сжали щиты и направили смертельные наконечники копий во врага, чтобы закрыть ему проход, словно стена смерти.
Сначала микенцам показалось, что удача на их стороне. Но троянцы остановили их, и бессмысленно они теряли людей. Один за другим погибали сильные воины, их тела оттаскивали назад, чтобы освободить место для других. «Теперь, – понял Аргуриос, – ростки сомнения прорастут в сердцах микенцев». Это не было похоже на обычную битву. Им некуда было отступать, не было лагеря, куда можно было бы вернуться после боя. Они, как и троянцы, оказались здесь в ловушке. Если им не удастся очистить крепость и убить царя до рассвета, то на помощь к Приаму придут другие войска, тысячи людей из фортов на равнинах Скамандр или из бараков в Нижнем городе.
Аргуриос сражался без устали. Теперь он бился не только за свою жизнь и за честь. Он сражался за любовь. Микенец твердо решил, что ничего не помешает его счастью с Лаоди-кой. Аргуриос представил себе ее лицо, ее милую улыбку. Он не позволит ни одному микенскому воину подняться по этой лестнице.
Копье врага сломалось о его кирасу, разбив еще два бронзовых диска. Аргуриос повернулся направо. Это был неудачный удар, который пришелся по защищенному плечу противника и развернул его. Геликаон ударил стоящего перед собой микенца, сбросил его со ступенек, затем обернулся и вонзил копье в горло противника Аргуриоса. Оба героя подняли свои щиты, чтобы закрыться от других нападавших.