Трубадур: Начинающий артефактор
Шрифт:
– Вот и прекрасно. Пойте, – последнее слово явственно отдавало стальным приказом, так что деваться было некуда.
– Кхм, – прочищая горло и стараясь убрать из голоса дрожь, кашлянул я. – Песня с моей родины…
Было страшно. Не, не так. Было чертовски страшно. До дрожи в коленях, до спазмов в ъживоте. Только что на моих глазах человека лишили всего, только что меня чуть не казнили, только что, мать его, я увидел, что такое власть. По щелчку
Как же хочется домой.
– Я пел о богах, и пел о героях, – начинаю я спокойным голосом.
Песнь лилась журчащей рекой, даже без музыки она звучало красиво. Удивительно, как порой тонизирует осознание, что от исполнения песни зависит жизнь. Прямо все скрытые чакры открываются.
– В той, чужой, соколиной стране, да не во сне, а где–то около, – я закрыл глаза, дабы не отвлекаться ни на что, полностью погрузившись в магию красивого стиха. Позиция была не то что бы певческой, скорее дикторской. Плавная подача воздуха в мягкое небо, четкое проговаривание всех звуков и окончания с легким естественным вибрато. Думаю, это мое лучшее исполнение этой песни.
– Я отдал бы все, чтобы быть с тобою, но, может, тебя и на свете нету…
Еще некоторое время в зале стояла тишина. Я внутренне улыбнулся, довольный произведенным эффектом. Теперь, мои шансы остаться в живых сильно увеличены.
– Великолепная песня, превосходное исполнение, – произнес дознаватель. – Не думаю, что даже королевские барды смогут спеть так. А о текстах и говорить нечего. Как вас зовут, молодой человек?
– Вито Стефан, мэтр, – слегка поклонился я, как и предписывал этикет. Хоть мне не особо нравиться гнуть спину перед непонятными дядьками, здесь было незазорно. Аура власти и величия так и давила на плечи.
– Фиделис Кан, – представился наконец он. – Я дознаватель
– Много, – почти репертуар «Мельницы» я знаю наизусть, да и другие фолк–группы не будем отметать.
– Ты умеешь играть на каком–либо музыкальном инструменте?
– Да, на гитаре.
– Не слышал о таком, – озадаченно посмотрел Фиделис.
– Ну, он примерно вот такой, – в воздухе я обозначил форму гитары, – шесть струн.
– А, штибок. (для удобства, дальше буду именовать это гитарой)
– Да, именно он.
– Хороший инструмент, – покивал он, – как ты смотришь на то, чтобы стать придворным бардом?
Что?..
Глава 11
– Что? – воскликнул Ларион.
– А что такого? – поверну к нему бесстрастное лицо Фиделис. – Вито образован, хорошо поет, этикет знает, внешность, правда, подкачала, но ничего страшного.
Э, чего это ему моя внешность не нравится?
– Дело в том, мэтр Фиделис, что Вито не подданный Его Величества, – Ларион выглядел очень взволнованным.
Дознаватель некоторое время смотрел на стоящего навытяжку мужчину.
– Ясно. Мы поговорим об этом позже. Уважаемый Вито, – он повернул голову ко мне. – Вы свободны.
Поклонившись, я спокойно удалился в свою комнату, на протяжении всего пути сохранная невозмутимое выражение лица. Лишь в комнате, предварительно закрыв ее, я начал скакать по комнате и раскрывать в немом крике рот.
– А-а-а-а, – шепотом заорал я. – В рот мне ноги, что это было?!
Так, успокаиваемся. Вдох, выдох. Вдох, выдох. Итак, шо це за бред сейчас произошел? Мужик, ни с того не с сего накинулся на меня, хотел казнить просто потому, что ему это в голову взбрело. И тут, появляется дознаватель, ФСБшник по–нашему, и просто сажает его в тюрьму, лишая дворянского титула. И все это так гладко, быстро и профессионально произошло, словно к этому долго готовились. Подозрительно это. Люди, а уж тем более такие, не приказывают убить человека по просьбе сына. Адекватные, по крайней мере, а на таких высоких постах не адекватных нет. Наглые, хитрые, беспринципные, но адекватные.
В комнату постучали и мне пришлось приводить в себя в порядок, удаляя лишние эмоции с лица.
– Войдите.
Вошел Ларион, с очень виноватым лицом. Так… А уж не подстроено ли все это было?
Конец ознакомительного фрагмента.