Трудное счастье Калипсо
Шрифт:
– А что вам не нравится?
Растерявшись от такой наглости, дама вскинула на Дашу глаза:
– Вы что, с ума сошли?
– Я с ума не сошла, я сама выполняла этот заказ, все эти салфетки были сшиты мной. И я имею право знать, что не нравится заказчику.
– Пошла-ка ты вон, дорогуша! Вместе со своими тряпками.
Даша почувствовала, как ее тянет за рукав женщина в форменном фартуке, ощутила, как в висках что-то застучало, и, удивляясь сама себе, спокойно и аккуратно сложила все в белую коробку и так же спокойно вышла из комнаты.
Когда она села в машину, то увидела, что у нее дрожат руки.
– Куда вы там меня звали кофеек попить? – спросила она у водителя. Тот разулыбался и, не веря своей удаче, стал объяснять, что он может ее
– Короче, одевайся покрасивее, и встречаемся у метро «Пушкинская», оттуда недалеко.
Одеться «покрасивее» Даша не могла по одной простой причине, ничего не было и купить что-нибудь из одежды в Москве она не успела. Сейчас она понимала, что ей придется присутствовать при решении возникшей проблемы с салфетками. Хотя бы потому, что эту работу выполняла она. Вряд ли все разбирательства займут час или два. Глядишь, весь вечер придется просидеть в мастерской. Но, к удивлению Даши, Татьяна Ивановна совершенно спокойно выслушала отчет о происшедшем, велела салфетки оставить у нее в кабинете, а потом отпустила Дашу отдыхать.
– Иди домой, ты все сделала отлично. Свои деньги ты честно заработала. А дамочка эта любит чудить. Посмотрим, что будет завтра.
Даша радостно выбежала из мастерской и помчалась по магазинам. По рассказам подруг из Пригорска, она знала, что все покупки надо делать в торговых центрах. Там и товар хороший, и, если что, поменять вещь можно, и вообще – чтобы покупать одежду на рынке, не обязательно надо было из Пригорска в Москву переезжать. Проехав несколько остановок на метро, она вышла в город и в огромном торговом центре купила себе черное платье. Платье было простое, но сидело идеально. Девочка-консультант, заглянувшая в примерочную, ахнула:
– Вы выглядите на миллион.
Даша и сама это видела.
«Дискотеки везде одинаковые, – подумала наблюдательная Даша, очутившись в фиолетово-розовом пространстве, заполненном кривляющимися людьми. Владельцы клуба и устроители данного мероприятия умерли бы от досады и гнева, услышав это мнение. Им казалось, что «круче» того, что происходит сейчас в этих стенах, не бывает. Опять же по меткому наблюдению Даши, разница между кривляками главного клуба Пригорска и главного клуба Москвы заключалась в том, что в Пригорске люди кривлялись, когда танцевали, в Москве люди начинали кривляться еще у входа – приветствуя друг друга, знакомясь, просто разговаривая. Водитель Слава, который пригласил сюда Дашу, в этой фиолетовой феерии как-то стушевался. Хотя еще по дороге он без устали рассказывал, что в этот клуб ходят самые знаменитые люди, и перечислял имена актеров, певцов и художников. Потоптавшись у входа, Даша и Слава протиснулись к круглой стойке, заказали напитки и стали смотреть по сторонам. Общаться было невозможно – музыка гремела, а диджей, который работал в этот вечер, считал почему-то своим долгом периодически оглушать всех звуками скрипящих дверей. Был ли это символ какой-либо просто неумная находка творца, никто не понял, но, когда звук заполнял помещение, все, подпрыгивающие в центре темного помещения, начинали визжать, чтобы хоть как-то заглушить скрип двери. Даша потягивала пряный напиток и все ждала, когда Слава позовет ее танцевать. Но тот не спешил. На фоне всей этой блестящей молодежи он почувствовал себя скованно, отчего, видимо, беспрестанно обращался к Даше с вопросом:
– Ну, как? Отлично, да?
Что он имел в виду, было неясно. О чем с ней говорить дальше, он явно не знал, а танцевать или не умел, или стеснялся. Ему хотелось, конечно, обнять свою спутницу, положить, так сказать, начало более тесному знакомству, но что-то в этот вечер не сработало. Даша держалась очень просто, и при этом позволить себе какую-то вольность Слава не мог. Наверное, потому, что по дороге Даша спросила:
– А семья-то у тебя есть?
Слава сконфуженно засмеялся и стал объяснять что-то про работу и Татьяну Ивановну. Из этого ответа Даша поняла, что семья у Славы есть, но он «ходок», как говорила ее мать. Так что придется держать ухо востро.
Наконец Слава решился, и они стали пробиваться сквозь толпу танцующих. Даша танцевать умела и любила. Она ловко двигалась в такт музыке и улыбалась Славе, который неумело подпрыгивал рядом. Потом напротив нее возник какой-то молодой человек, потом ее втянули в круг другие танцующие. Даша обратила внимание, что девушки ярко и дорого одеты, и ее темное платье, наверное, не самый лучший выбор для этого места, а сумочка, которую она сама сшила из расшитой золотой ниткой черной замши, не фирменная, как у многих здесь. Но все это никак Дашу не задело: она тоже была богата – в сумочке у нее лежала заработанная тысяча долларов. Или почти тысяча. Платье же она купила. Сумрачное помещение теперь превратилось в один ритмично двигающийся организм, музыка наконец звучала красивая, а диджей перестал мучить скрипящую дверь. Все это Даше нравилось. Было так весело, что она потеряла счет времени. Наконец кто-то ее крепко схватил за руку:
– Ну, ты даешь! Я думал – сбежала!
Рядом с ней стоял Слава. Потеряв ее на танцполе, он все это время просидел на одном из диванов. Слава уже двадцать раз пожалел, что привел эту девчонку сюда. Ее нельзя было пригласить в комнату брата-охранника «перекурить в тишине», который, ехидно усмехаясь, исчез бы минут на сорок. Своим поведением Даша ломала привычные ему стереотипы.
– Давай двигаться домой. Время позднее, завтра хозяйка рано просила приехать.
– Да! Я даже не заметила. – Даша раскраснелась и возбужденно оглядывалась по сторонам. Задрав голову и увидев на уровне второго этажа огромную стеклянную ложу, она спросила:
– А что там, мы там еще не были, пойдем посмотрим?
– Не пойдем, там VIP-зона. Там почетные члены клуба, так сказать. Самые богатые и известные.
– А почему на такой верхотуре?
– А сверху выбирать удобней, – ответил Слава.
Даша еще раз внимательно посмотрела на ложу. Там были и мужчины и женщины. Но мужчин было больше.
Она вышли на улицу. У дверей клуба толпился народ. Кто-то только что приехал, кто-то вышел покурить на свежий воздух, кому-то надо было выяснить отношения, что в шумном зале сделать было невозможно. Люди объяснялись в любви, ссорились, сплетничали. Даша посмотрела на громаду высотного здания. Здание, в редких светящихся окнах, с башенками на фоне летнего ночного неба, казалось замком, а мост над Москва-рекой – мостом через ров. Даша вздохнула, скорее всего, она отсюда уедет. Но сегодняшний день она будет помнить. В нем не было ничего особенного, кроме одного – она поняла, что, если понадобится, Москву покорить она сможет.
– Смотри! Смотри, муж Аси Георгиевны! – Слава дергал Дашу за руку. Даша посмотрела, куда указывал Слава. Она увидела огромную черную машину, людей в костюмах и с пружинками-проводками в ушах. Они окружили того самого яркого, загорелого блондина, в которого, видимо, сегодня жена бросила чашку со свежезаваренным кофе.
– А он что тут делает?
– Что и все, отдыхает.
– С женой?
– Смеешься? Конечно, без. Потом, у них отношения фиговые, я это точно знаю. Собачатся все время. Мы им и первый этаж декорировали, и второй. Сейчас вот очередь до кабинета дошла. Это уже на третьем этаже. Ася вообще-то злая, как собака.
– Будешь злой, если муж по ночам шляется!
Даша посмотрела на мужчину, тот с кем-то весело разговаривал по телефону. И в Даше вдруг взыграла кровь ее прабабки, казачки, о нраве которой в семье рассказывали страшные истории.
– Ну-ка, постой здесь, – сказала она Славе и решительно двинулась в сторону блондина. Слава успел только про себя ругнуться.
– Передайте вашей жене, чтобы она уважала чужой труд. И умела себя вести.
Даша, выпившая за вечер не один коктейль, безумно гордая собой и оскорбленная до глубины души утренней историей, дала себе волю. И потом, давно замечено, провинциальные девушки отважны, решительны и умеют постоять за себя. Им терять нечего, и они всегда могут уехать домой. Это москвичкам уезжать некуда.