Трудное счастье Калипсо
Шрифт:
Две недели оказались райским адом. Даша работала, не поднимая головы, не разгибая спины, не вставая со своего высокого стула на колесиках. Когда ей что-нибудь нужно было, она, сидя в кресле, отталкивалась от стола и, часто перебирая ногами, перемещалась по мастерской. При этом она не выпускала из рук иголку – монограмма должна была быть вышита гладью вручную. Хозяйка Татьяна Ивановна оказалась права – проку от Иры, девицы лет двадцати из города Ставрополя, не вышло. Она много бегала по мастерской, болтала, вечно путала нитки. В конце концов Даша ее прогнала. Наконец через две недели Даша, еле стоявшая на ногах – она всю ночь утюжила салфетки, –
– Идеально. Деньги получи в бухгалтерии, но есть еще одна просьба – отвези салфетки заказчикам. Наша декоратор не успевает от клиента возвратиться.
– А далеко ехать?
– На Рублевку, наш водитель знает. Это наши постоянные клиенты, они все постельное белье у нас заказывали. Дождись, чтобы Ася Георгиевна все посмотрела. Будут замечания – не спорь, возьми с собой ручку, бумагу, все аккуратно запиши и пообещай впредь таких ошибок не делать. Заказ она, конечно, не вернет, все сделано по высшему разряду, но поворчит. Не обращай внимания, они отлично нам платят.
Еще через час Даша с огромной белоснежной коробкой уселась в машину. Дорога, как она поняла, была неблизкая, и она рассчитывала за это время отдохнуть и посмотреть Москву. В маленькой сумочке лежала ее зарплата. Татьяна Ивановна слово сдержала и заплатила ей баснословную сумму – тысячу долларов. Даша долго пересчитывала купюры, потом рубли переводила в доллары и, наконец, только что не завизжала от восторга. Таких зарплат в ее родном городе не было. В бухгалтерии тетки ее внимательно рассматривали, и одна из них сказала:
– Вот ты какая, совсем молоденькая. Но, говорят, рукодельница, каких поискать.
Даша покраснела – ее хвалили редко. Сейчас она ехала в машине и думала, как поступить дальше. Татьяна Ивановна уже успела Даше сказать, что может ее оформить мастером.
– Сними квартиру, поработай, а там, глядишь, и жизнь наладится. У тебя есть самое главное – талант и трудолюбие.
Хозяйке Даша очень понравилась – немногословная, усидчивая и неглупая. Она была лишена всех тех провинциальных черт, которые как будто бы нарочно надевают на себя приезжие девочки. Она не была ярко накрашена, не манерничала. Выглядела очень естественной и казалась хорошо воспитанной. Татьяна Ивановна не подозревала, что Дашиным воспитанием никто никогда не занимался – все, что можно, она почерпнула из женских журналов, старых книг по домоводству и телевизора.
Водитель, который сейчас вез Дашу, пытался придумать начало беседы. Начало должно было быть таким, чтобы последовало продолжение. И желательно легкое, на один-два вечера.
– Потом куда? – наконец спросил он.
– Когда – потом? – не поняла Даша.
– Ну, после заказчиков куда тебе надо ехать?
– Не знаю еще.
Даша действительно не знала, куда она поедет. Ей хотелось потратить деньги – купить подарки Денису и родным, новое пальто и сапоги – себе. Ей хотелось просто погулять по Москве, шутка ли сказать – прогулка по Москве с тысячей долларов в кармане.
– А то сходим кофейку попьем куда-нибудь?
Даша внимательно посмотрела на водителя. Мужичок-хитрован средних лет, в не очень аккуратной рубахе, во взгляде – что-то скользкое.
– Нет, спасибо, у меня другие планы, – Даша улыбнулась, но ответила резко.
– Как знаешь, не заблудись в Москве. Москва большая, страшная.
– Не волнуйтесь.
В машине повисло молчание. Даша смотрела в окно – Москвы не было видно, она потонула в машинах, звуках, людях, возникающих как будто из-под земли. Даша вертела головой, но ничего не увидела, не почувствовала, не поняла. И вдруг машина въехала в лес, дорога стала узкой. Запахло хвоей, влажной травой и почему-то родным домом. Так пахло на огородах, куда она с матерью ездила копать картошку.
– Приехали, – неожиданно сказал водитель, и Даша увидела большие ворота и людей в форме. Когда Даша вылезла из машины, к ней подошла женщина в форменном фартуке:
– А где Стелла?
– Декоратор? Она не успевала – пробки.
– Пойдем, хозяйка ждет.
Дом, в который попала Даша, не был самым большим или богатым на Рублевке. Человеку понимающему было очевидно, что дом начинали строить в начале девяностых, потом, видимо, не хватило денег, а когда полоса невезения закончилась, на дом опять обратили внимание. Во всей архитектуре, если в применении к этому дому можно было говорить об архитектуре вообще, наблюдалось несуразное смешение стилей, материалов, декора. И если снаружи все как-то снивелировал, пригладил дорогой и красивый облицовочный камень, то внутри все этапы, которая прошла эта семья, бросались в глаза. Но это бы увидел человек, который мог сравнить этот дом с десятком других. Даша не видела никогда ничего подобного и поэтому в восхищении вертела головой.
– Откуда приехала? – еле заметно улыбаясь, спросила женщина.
– Из Пригорска.
– Понятно. А давно?
– Две недели назад.
Что хотела на это ответить женщина в форменном фартуке, Даша не узнала, поскольку они подошли к большим резным дверям.
– Хозяйка сегодня немного не в духе. Ты так, если что, – с этими словами женщина открыла дверь, и… из нее вылетела чашка. Чашка со звоном упала на мозаичный пол, разбилась, распространяя вокруг себя аромат кофе. Коричневая лужица потекла куда-то под гнутую ножку стула. Мимо оторопевшей Даши и безмятежно спокойной женщины в форменном фартуке прошел мужчина в костюме. Даша только смогла разглядеть загорелое лицо и очень светлые волосы. «Он что, их красит?» – подумала про себя она. И тут раздался неприятный, резкий голос.
– Что там еще? Подслушивали, что ли?
– Столовое белье привезли из мастерской, – ответила женщина в фартуке.
– Показывайте, хотя могли бы и подождать.
Даша подошла к большому круглому столу, за которым сидела дама лет тридцати пяти. Дама была очень красива, дорого одета, но выражение ее лица портило всю картину. Лицо было злое и брезгливое. Даша достала салфетки. Длинными пальцами с ярким маникюром дама быстро перебрала стопку.
– Да уж, проще некуда. Неужели за такие деньги только вот это и можно получить?
Даша молчала, а дама, увидев что-то на обороте белой салфетки, поднесла ее ближе к лицу и бросила на стол.
– Знаете что, забирайте все назад. И возвращайте деньги. Мне не нравится.
Даша почувствовала себя совсем неуютно. Поведение дамы ее не напугало, но заставило насторожиться – если заказ не оплатят, деньги ей придется возвращать. Этого допустить было нельзя. Еще Даша стала подозревать, что вся эта игра в недовольство лишь уловка, чтобы не расплатиться окончательно – сейчас в мастерской шили огромные дорогие гардины для кабинета. Как говорила Татьяна Ивановна, стоимость заказа была высокая, но заказчик оплатил пока только половину. Поэтому, улучив минуту, Даша вежливо произнесла: