Трудные дети
Шрифт:
Встретив меня в аэропорту , Марат как всегда обнял меня и нежно поцеловал, поинтересовавшись, как я отдохнула.
На мою просьбу заехать по адресу , где нас ждали данные на нашего будущего сына , Марат твердо сказал:
– Ксюш, давай без сюрпризов. Рассказывай.
– Потерпи и скоро ты всё узнаешь, - ласково улыбнулась я.
Уже в офисе компании, которая собирала данные по всем возможным родственникам нашего возможно будущего ребенка я вдруг вспомнила, что согласилась на слежку за Маратом. Если он узнает, то будет в бешенстве, хотя думаю я смогу его успокоить, сказав что это часть терапии психолога. Мы же должны вернуть полное доверие, пусть и таким путём, ему же нечего от меня скрывать…
Принимавший нас в отдельном кабинете сотрудник, как то напряжённо взглянул на вошедшего следом за мной мужа, и удивлённо на меня. Но промолчал, а я легкомысленно надеясь на сдержанность Марата не обратила на это внимание.
– Мы пришли вместе, это же семейные дела, -пояснила я на невысказанный вопрос.
– Ну раз семейные, присаживайтесь. Вам выдать по комплекту данных, или один на двоих?- с намёком спросил он.
– Каждому,- раздраженно бросил Марат, всё ещё ничего не понимая, но усаживаясь на диван и беря в руки довольно объёмный пакет информации.
Я обмерла от внезапно накатившей паники, и вскрывая одновременно с ним свой пакет начала частить:
– Милый, я была по делам неподалёку в одном детском доме и увидела чудеснейшего мальчугана, он так похож на тебя….
И тут я осеклась на полуслове, даже не заметив разом закаменевшего лица Марата, я вообще в эту секунду перестала видеть и слышать что либо вокруг, весь мой мир сосредоточился на открывшемся моему взору прямоугольнике фотографии, с которой на меня смотрел призрак. Я даже не заметила сразу, что рядом с призраком сидит Марат, и держит её за руку.
Она.
”Опять она, кажется я схожу с ума”, - подумала я задыхаясь от нехватки воздуха и тут спасительная темнота поглотила меня, целиком и полностью, без остатка. Хочу остаться в ней навеки.
***
Скорая приехала в считанные минуты , Ксюша так и не пришла в себя, когда её погрузили на носилки и увезли в клинику.
Просмотрев полученные фотографии Марат потребовал уничтожить все исходные данные, категорически запретив под страхом смерти связываться с его женой и предоставлять какую-то информацию, заплатив за молчание довольно внушительную сумму. Но и без денег никто не посмел бы рискнуть нарушить приказ этого мужчины. Тем более состояние клиентки не предполагало дальнейшего взаимодействия.
”Какая же она дура”,- думал Марат по дороге в больницу, - “и зачем только совала свой нос куда не надо. Ребенок ей понадобился с детдома, совсем рехнулась”.
В клинике после тщательного обследования и длинного перечня анализов и манипуляций был поставлен предварительный диагноз “нервное истощение”.
Оксана всё еще не приходила в себя , но врачи утверждали , что это такой способ самозащиты организма от негативных факторов.
Только ближе к вечеру сознание наконец вернулось к Оксане, Марат сидевший в кресле у окна поднялся и спросил:
– Как ты себя чувствуешь, Ксюш. Сейчас я позову доктора.
Пришедший доктор подтвердил диагноз, посоветовал пройти курс реабилитации и отдохнуть как следует. Оставаться в больнице Оксана категорически отказалась, смотря на мужа больными глазами, она потребовала отправить её к родителям на отдых.
Речи о ребенке никто больше не заводил, про Сашу Ксюша спрашивать побоялась, она уже была готова быть подальше от Марата, лишь бы только не вспоминать об этой коварной твари сломавшей ей всю жизнь.
”Может быть правы были родители убеждая меня подумать и не торопиться?”- думала Ксюша весь полёт, вспоминая своего психолога с которым в последнее время общалась чаще , чем с кем-то другим. “Может стоит начать всё с чистого листа, зачем поливать дерево которое засохло. Оно не просто умирает, оно давно мертво, только я не хотела этого замечать.”
С такими мрачными мыслями и в полном раздрае я решила плыть по течению, но возвращаться в Россию к Марату я не горела желанием. Оглянувшись назад я поняла, что последние годы мы жили как чужие, Марат очень редко бывал дома, предпочитая любое общество моему, мы жили вместе лишь соблюдая приличия и держа марку для общества. Наша семья была разрушена уже несколько лет, эта бездомная девчонка всё сделала чтобы разрушить, то что я создавала столько времени.
Так неспешно и совершенно бесцельно я начала свою новую жизнь вдали от всего, что угнетало меня все эти годы . Я просто хотела жить, ходила по магазинам, выставкам и музеям, встречалась с новыми людьми и со временем поняла, что все реже вспоминаю Марата, живу без боли в сердце. Живу, не просто существую, а именно живу.
Мы все также изредка созванивались, но у меня будто бы упала пелена с глаз, я увидела Марата со стороны, глазами не влюблённой дурочки , а просто женщины. Или тогда он просто перестал притворятся. Не знаю. Про развод он молчал, но и вернуться меня не просил. Чего ждал, не понимаю. Начало официальному концу положила моя деятельная мать, без неё я бы неверное не скоро решилась не этот последний шаг, ставящий окончательную точку в наших отношениях.
Но время шло и я хотела жить. Жить с улыбкой на лице и любящим мужчиной рядом. Оказывается мир не захлопнулся на моём бывшем муже, как же поздно я прозрела, но уж лучше поздно, чем никогда.
***
Саша.
На работе, как ни странно наступило затишье, ажиотаж новогодних праздников уже схлынул, а новая волна женско-мужских ещё не наступила. Мы не торопясь готовили новый номер, и никаких неожиданностей не предвиделось. Можно сказать всё было тихо-мирно.
И уж совсем не понятно с чего, но меня стало терзать неявное беспокойство, которое я ни с чем не могла связать, по крайней мере в данный момент. Даже не беспокойство, а скорее предчувствие. Оно грызло меня изнутри и подтачивало моё и без того не устойчивое, в последнее время спокойствие.
В один из дней позвонила сиделка Элеоноры Авраамовны и попросила меня срочно приехать.
”Неужели бабка Богу душу отдала?”- думала я спускаясь на подземную стоянку. Всю дорогу я размышляла, кому же она завещает всё своё состояние, впрочем гадать бессмысленно. Предсказуемой старушка никогда не была.
На звонок в дверь выглянула всё та же сиделка, приглашая меня пройти дальше. Заходя в комнату я не смогла сдержать вздох облегчения, старуха хоть и выглядела неважно , но была уж точно живее всех живых.