Трудные дети

Молчанова Людмила

Рано утром он приезжал ко мне, а потом ехал на работу. Или в обед яростным вихрем залетал в дом, начиная трахать меня там же, где находил.

Я же искренне наслаждалась той свободой, которую имела. Я поступила в универ, причем, не сделав для этого ничего. Марат сам договорился и, грубо говоря, просто купил мне место. Я даже экзамены не сдавала. Но я точно знала, чего хотела, и теперь носила гордое звание студентки экономического факультета.

Конечно, нельзя сказать, что Оксана нам жизнь не осложнила. Раньше мы постоянно были вместе, а теперь какими-то наскоками

и наплывами, но и так было прекрасно. Нас с Маратом все устраивало, а у меня…у меня появилась игра. Новое развлечение, которое заставляло мужчину нервничать, а меня забавляться.

Намеки, случайные прикосновения, двусмысленные фразы и взгляды украдкой…Это заводило не меньше открытого, безграничного общения. Оксана не видела ничего. Совершенно. Ноль. Я и не ставила перед собой цели раскрывать ей глаза - тогда Марат просто свернул бы мне шею. Но что мешало мне получать удовольствие?

В тот день, когда она только вернулась, чечен поглядывал на меня с легкой опаской. И не потому, что искренне опасался опрометчивого поступка с моей стороны - совсем нет. Он меня…успокаивал. Марат очень хорошо меня изучил, и знал, что пренебрежения я не потерплю.

Театр абсурда какой-то - знать, что он нервничает, потому что знает, что тогда я буду спокойна. Мне это казалось слишком сложным.

Зато несложно было улыбаться Ксюше и расхваливать ее внешний вид. Да я и не притворялась. Я всегда говорила только правду, за исключением тех моментов, которые касались нас с Маратом. Но я не могла не поиграть.

— Ты что сейчас творила?
– Марат напряженно сжал челюсти и с недовольством воззрился на меня.

Я же медленно встала из-за стола, оперлась на столешницу рядом с локтем мужчины, и наклонилась к его уху, жарко и томно зашептав:

— Можно дружеский совет?

Его взгляд уперся прямо в ложбинку между грудей.

— Что?

Я склонилась еще ниже, почти касаясь губами его шеи.

— Когда ты сейчас пойдешь с ней в спальню, начнешь нежно ее гладить, целовать и ласкать, а потом осторожно и бережно трахать, не вспоминай обо мне. Даже не думай вспоминать обо мне, потому что ты можешь нечаянно забыться и начать обращаться со своей принцесской неподобающе. А она, к сожалению, этого не оценит, - я коснулась губами быстро бьющейся жилки, лизнув ее языком, и также неспеша выпрямилась, отходя на безопасное расстояние.
– Спокойной ночи, мой хороший. Приятных снов.

— С чего ты решила, что я буду?
– крикнул мне вслед Марат.

Я лишь загадочно улыбнулась, не соизволив повернуться к нему лицом.

— Потому что знаю.

Они уехали в новую квартиру почти сразу. Только буквально на следующее утро после переезда Марат стоял на пороге моей - уже моей!
– спальни и, вальяжно прислонившись плечом к дверному косяку, пристально наблюдал, как я сонно улыбаюсь и сладко потягиваюсь в ворохе одеял, и мое тело с каждой секундой все больше и больше оголяется.

— Доброе утро, - хриплым ото сна голосом поздоровалась я и приподнялась на локте, оглядывая мужчину мутным взглядом.
– Отлично выглядишь, хороший мой. Как спалось?

В глаза мне уже не смотрели, сосредоточив все внимание на обнаженной груди и бедрах, и от такого пристального взгляда хотелось самой уже поманить Марата к себе.

— Замечательно.

— Ммм, для человека после бурной ночи ты выглядишь очень бодрым и выспавшимся. Что так?

— Не выдумывай, - под рубашкой перекатывались бугрившиеся мышцы, заставляя меня представлять, как я пройдусь по ним языком и губами.

— Говорю, что вижу. Который час?

— Восемь.

Восемь. А ведь Марат был той еще соней и обожал до полудня валяться в постели.

— Почему ты там стоишь?
– я села на постели лицом к Марату, развела ноги и поманила его к себе.
– Ты же не поглядеть на меня приехал.

— С чего ты взяла?

Вот только ответ на этот вопрос никому из нас не был нужен. Со значением посмотрела на мужчину и тихо шепнула, краем глаза замечая, как он уже начинает двигаться ко мне:

— Иди сюда.

Марат уехал от меня только в обед.

Мы действительно стали меньше видеться, но смягчающим фактором было то, что я наконец-то начала учиться в университете. Это занимало много времени и сил, требовало сосредоточенности. Я погрузилась в новую атмосферу с головой, и Марат со своей свадьбой отошел если не на второй план, то, по крайней мере, перестал быть главной темой дня.

Наверное, Марат все продумал, раз в рекордно короткие сроки каким-то образом пристроил меня на учебу. Надо же как-то меня занять, чтобы глупостей не натворила. Только я ведь даже не собиралась глупить. Но и отказываться от возможности, о которой мечтала, тоже не планировала. Это новые высоты, новые знания, новые люди. Еще один шаг к моей новой жизни, и, стоит заметить, шаг интересный. Я любила учиться, как никто осознавая ценность подаренного мне шанса. Пару лет назад такой возможности просто не было.

В универе меня воспринимали как…блатную, богатую и высокомерную стерву. Видите ли, я не хотела со всеми общаться, смотрела снисходительно и не принимала участие во всяких студенческих мероприятиях, типа похода в лес на шашлыки или, например, восемнадцатилетия какой-то Лизы Мунькиной, с которой мне было неинтересно. Почему я обязана тратить на такие вещи свое собственное время, если мне скучно? Мне скучно с этой прыщавой Лизой, которая вечно нудит своим писклявым голосом. Что она может мне предложить? Да ровным счетом ничего. Но помня уроки Марата, я старалась, пусть и держать дистанцию, но все-таки сохранять подобие дружеских и невраждебных отношений.

Я помогала Ксюше со свадьбой, испытывая немного злорадное удовольствие. Да, мне было интересно посмотреть, как это все делается. Я никогда не была на свадьбах, ничего о них не знала, а с помощью Ксюши мне удалось изнутри поглядеть на всю кухню в целом. Но было и еще кое-что. Она такая глупая была со своими этими улыбками, просьбами посоветовать и помочь, что…Я не воспринимала ее всерьез, и чем больше проводила с ней времени, тем сильнее она меня разочаровывала. Хотя, казалось бы, куда больше.