Трудные дети
Шрифт:
— И что, он действительно так хорош, как говорят?
– спокойным голосом спросил он что-то у своей невесты. Но лицо потемнело, черты его заострились, а взглядом мужчина приказывал мне не приближаться.
В несколько шагов я достигла Марата и опустилась перед ним на колени, устраиваясь между раздвинутыми ногами. Мужчина выпрямился и угрожающе обхватил меня за шею, мешая наклониться.
Мы не могли говорить, не могли произнести ни слова, но это и не требовалось. Желваки на его лице ходили ходуном, ноздри хищно раздувались, а сильная хватка на горле только усиливалась, заставляя меня смотреть только ему в глаза. Что не мешало моим проворным ручкам пробежаться по крепким икрам, бедрам и схватиться за натянувшуюся молнию. Я с вызовом подняла брови, медленно опуская собачку вниз. Пальцы сжались еще сильнее, вынуждая запрокинуть голову. Но я не отступила.
Наконец, с застежкой было покончено, и я медленно стянула вниз боксеры, высвобождая на волю твердый и горячий член, сразу толкнувшийся мне в руку. Вопросительно посмотрела на черную трубку и осторожно отвела его запястье от моей шеи. Марат подчинился, как-то хмыкнул иронично и откинулся на спинку дивана, приняв вызов.
— Нет, Ксюш, серьезно, понятия не имею, - отвечал он девушке.
– Но я спрошу, если нужно.
Я лихорадочно облизнула губы, устроилась поудобнее и наклонилась вперед, аккуратно скользнув языком по гладкой головке. Его ствол пульсировал в моей руке, отдаваясь такой же пульсацией между ног. От предвкушения я чувственно прикрыла глаза и облизнулась.
— Светлана Сергеевна звонила буквально пару дней назад…
Сердце учащенно забилось, когда я начала мягко и неуверенно обхватывать его губами и порхать язычком по всей длине. Как будто издалека послышался треск телефонной трубки, которую Марат излишне сильно сжал в своей руке. Отлично. Я продолжала и продолжала, с каждой секундой мои движения становились более уверенными, и очень скоро мужчина сгреб в охапку мои волосы, чтобы наблюдать…за моими движениями. Это завело еще сильнее.
— Что? Правда? Я надеюсь, ты не растерялась?
– по смуглому лицу стекали капли пота, а на висках проступили вены.
Хватит. В последний раз скользнув язычком по горячей длине, я отстранилась и успокаивающе погладила Марата по каменно-твердым бедрам, раздвигая их чуть шире. И просто оседлала его, вобрав его почти до основания. Мои бедра были покрыты влагой, и трение было настолько восхитительным, что я еле сдержалась, чтобы громко не застонать. Марат прижал палец к губам, и я, закрыв глаза, закивала.
— Во сколько ты прилетаешь? Да, записал, - он поддержал меня за талию, заставив изогнуться и прижаться к его груди тугими, болевшими от желания сосками. Я отчаянно выдохнула и почувствовала, как горячая ладонь накрыла мой рот.
– Я запомнил, угу.
Первое мое движения, и мы оба беззвучно застонали. Я оттолкнула в сторону мешавшую руку, с зажатым в ней телефоном, поставила локти Марату на плечи и начала медленно раскачиваться. Неосознанно укусила его за ладонь, и мужчина откинул голову, упершись затылком в стену. Ему приходилось стискивать зубы и напрягаться так, что его тело напоминало гранит, камень. Он словно весь дрожал от сдерживаемых эмоций. Этого я и добивалась.
— Хорошо, Ксюш, - в голосе скользнула нотка нетерпения и злости. Не в мой адрес.
– Да. Я тебя тоже. Угу. Обязательно передам. До встречи.
И он просто отшвырнул телефон не глядя, двумя руками обхватил меня за бедра, с неимоверной силой насаживая на себя. От так долго и тщательно контролируемых эмоций, шквалом рухнувших на меня, я громко закричала, укусив Марат за плечо, а он гортанно застонал мне в волосы.
— Идиотка, - поршнем двигаясь во мне, проскрежетал мужчина.
— Оттолкни, - волнообразно задвигав бедрами, парировала я со стоном.
Он толкался в меня так мощно и яростно, что я почти отрывалась от дивана, а все, что могла - это сцепить руки на его шее. И когда Марат ущипнул твердый от прилившей к нему крови сосок, я неожиданно для нас обоих громко кончила, сжимая мужчину изнутри так сильно, что он, не выдержав, присоединился ко мне, лишь в последнюю минуту успев резко выйти из меня и излиться мне на живот.
— И когда она приезжает?
– я все еще содрогалась, не в силах пошевелиться.
Марат судорожно выдохнул и растянулся на диване, бережно уложив меня сверху.
— Через два дня.
— Отлично.
Глава 23.
Оксана.
Тот год оказался одним из самых насыщенных, самых сложных в моей жизни, но тем не менее, одним из самых счастливых. Моя поездка, хоть и носила развлекательный характер, выдалась напряженной и плодотворной. Я, наверное, объездила всю Европу в поисках лучшего повара, лучшего дизайнера и лучшего организатора. Пару раз ко мне приезжала мама и Машка.
Машка, кстати, тоже готовилась к свадьбе, которая должна была состояться после моей. И параллельно, помогая и поддерживая меня, подруга присматривала отдельные варианты для себя, совместив приятное с полезным.
В отличие от Машкиного Никиты, который с облегчением скинул на плечи своей невесты все формальности и обязанности, - подруга даже сама кольца покупала!
– Марат мне помогал. На самом деле. И хотя он не мог быть здесь со мной из-за своей работы, которой его загрузили буквально под завязку, любимый каждый день мне звонил, искренне интересовался делами, моим самочувствием и моими желаниями. Однажды я заметила, с какой завистью и озадаченной обидой смотрит на меня Маша, особенно после моих долгих разговоров с Маратом. Мне было неудобно напрямую выяснять с подругой отношения, и я пошла к маме.
— Я не понимаю ее обиды, мам, - убито сгорбилась в мягком кресле и начала ковырять пальцем дорогую обивку.
– Она на меня так смотрит…
Мама тяжело вздохнула и покачала головой.
— Вот куда вы, девчонки молодые, спешите? Только за двадцать перевалит, и вы уже быстрее под венец. Вот Света ваша - умненькая девочка. Все правильно: сначала учеба, потом карьера, и только потом семья. А вы с Машкой…
Она с досадой махнула рукой.
— Ну что мы? И причем тут это?
— А притом, Ксюнь. Машка твоя выбрала себе жениха, а теперь локти кусает. Надо отдать должное твоему Марату - он хотя бы о тебе волнуется. Звонит вон, каждый день, интересуется твоими делами. А Никита этот, особенно по сравнению с нашим мальчиком - ни рыба, ни мясо. Мне бы тоже обидно стало.
По крайней мере, чем ближе свадьба, тем толерантнее мои родители относились к Марату. Даже папа перестал бурчать, давно смирившись с нашим решением, а маме мой жених вообще с самого начала понравился.
— Вот видишь. А вы все бурчали на Марата.
— Мы не бурчали, а волновались, - мама разгладила на коленях бежевую юбку и поправила браслет.
– Это, дочь моя, вещи разные. А может быть, ты бы нашла себе второго такого Никиту. Что нам прикажешь тогда делать? А?
— Марат не Никита, - я почти оскорбилась.