Трудоголик
Шрифт:
— Всё, что осталось после войны — принадлежит Дворцу. — Оно должно быть отправлено во Дворец или уничтожено. Такие правила. Если это не сделаю я — придут те, кто вообще ни о чём не будут договариваться. Тебе понятна ситуация?
— Понятно, каменный червь. Ты простой холоп на службе у хозяев из Дворца.
Прозвучало обидно, но правдиво, и я сдержался. Великан, похоже, понял, что я адекватный собеседник, сел на корточки, упершись одной здоровой рукой на землю. Так он стал ещё больше напоминать странного задумчивого медведя.
— Я не каменный червь, что за дебильный
Сквозь переводчик я услышал нечто вроде «Эоо-у-аааарр-нннг!», но в ухо почему-то прозвучало:
— Иоганн.
— Семья? Ты почему один живёшь?
— Мы все живём одни. Раз или два в году я встречаю кого-то из своих сородичей. Сходимся надолго только три или четыре раза за жизнь, на две весны, чтобы вынянчить ребёнка. Мне сто восемь лет, я своё отходил, у меня два сына и четыре правнука. Я из расы Носителей Еловых Веток, но ты, похоже, не разбираешься в нас.
Он поднял ствол молодой ёлки и потыкал в приоткрытую дверцу в боку.
— Ты как… как там помещаешься? Там же всего два метра свободных под килем?
— Я свил гнездо. Это всего лишь прихожая. Внизу самоходного логова люк, оставшийся от летающих колонн. Внутри пусто сейчас. Вполне просторно, я помещаюсь в полный рост. Теперь расскажи и ты о себе, каменный червь Станислав.
Ещё один приятель в копилку местных почтенных старцев. Но раскрываться перед ним не хотелось — вдруг это какая-то уловка? Я всё ещё помнил про своё задание.
— Чуть позже. Правда, ты хороший собеседник. Но зачем, Иоганн, ты убил этих несчастных солдат?
Гигант посмотрел на черепа на жердях.
— Они лишили меня руки, когда встретили. Они выпустили в меня летающую колонну, раскидав моё предыдущее гнездо на две сотни шагов. Преследовали меня много дней и ночей, гнали меня по пустошам, хотели поймать. Мои кости, мои внутренности, мои зубы и мой мозг очень ценны у носатых карликов. Хотели продать, наверное, чтобы уйти далеко, ещё дальше, за край света. Я заманил их в ловушку. Они хотели убить меня. Я их опередил. Меня воспитали, что после долгой битвы соперника надо съесть. Я никогда не ел людей до этого. И не хочу делать это больше. Меня вырвало потом несколько раз. Ты доволен ответом, каменный червь Станислав?
Солдат было жалко — и потому что они были, по сути, моими сородичами, и потому, что всех солдат проигравшей страны, по-видимому, ждала нелёгкая судьба. Но я, всё же, примерил на себя маску беспристрастного судьи и кивнул.
— Доволен, хотя и порицаю поедание людей. Людей есть — это плохизна!
— Я соглашусь с тобой. Что делать будем, каменный червь Станислав? Я в безвыходном положении? Я попался в ловушку и теперь твой раб?
Выглядел гигант грустно. Пользоваться казёнными мана-тоннами я не мог — и заметно будет, и запишется. Оставался лишь суточный запас и надежда, что действия собственных алгоритмов удастся скрыть. Вдруг меня осенила мысль.
— Тебе повезло, старик, что рабовладельческий строй мне кажется слишком архаичным. Предлагаю стать тебе… наёмным рабочим. Охранником этой крепости. Точнее… Не этой. От этой мне нужно избавиться, иначе меня будет ругать начальство. Я могу создать полную копию.
— Копию? — не понял гиант. — В каком смысле — копию?
Похоже, на этот раз аналога в языках не было, либо переводчик сплоховал.
— Короче, сейчас покажу. [Объектны сайлау]!
Все предметы снова ярко подсветились. Я навёлся «курсором» на «Единорога-3» и почувствовал горечь и запах грязного металла, запах объедков, почувствовал, как теплится внутри множества бронированных контуров хитроумный компактный ядерный реактор — всё это пронеслось мимо меня быстрым чередом неявных образов.
[Самоходная крепость Единорог-3, 77 тонн, запах… вкус… ]
Я нащупал в сумке кристалл, в который неизвестный ребёнок заключил Алгоритм копирования. В своём Алгоритме я поставил ссылку на кристалл — это делать я уже умел, вылезла новая рамка, в которой меня спросили:
[Место?]
В воздухе нарисовался большой пунктирный куб, обозначающий габариты ходячей крепости. Обернулся, посмотрел в дальний конец просеки. У меня было десять тысяч мана-тонн, и элементарный расчёт показывал, что я могу закинуть его на метров двести. Очень хотелось, что если кто-то будет проверять это место после меня, то заметить копию было бы сложнее. Мало, понял я. Да и расчёт был очень грубым, и не учитывал «стоимость» Алгоритма. Возможно, маны тратились тут не линейно, а в квадрате или в кубе от расстояния. Либо — вообще, хаотично. Размышлял я достаточно долго, примеряя пунктирный куб на разные места, время поджимало, и вдруг перед глазами вылезло приглашение для звонка.
Недолго думая, я опустил выделенный куб на метр ниже уровня грунта прямо под стоящим у утёса великаном и принял звонок.
Я развернулся, краем глаза увидел, как почва вспучилась, махина наверху заскрежетала, покосилась, а гиант немного испуганно отскочил на метр в сторону.
— Ну как там? — послышался голос Серафимиона. — Решился? Долго ты что-то.
— Решился, — вздохнул я. — Уничтожаем. Могу прямо сейчас. Просто долго договаривался с представителем местной приполярной цивилизации.
— О! Гиант. Редко встретишь. Ещё и трёхрукий. Не нападал?
— Пытался. Но мы нашли общий язык. Он тут логово соорудил под крепостью. Его надо будет чистить от воспоминаний?
— Нет, не надо! Они настолько редкие и так мало контактируют с другими разумными, что это нам даже на руку. Полидеусес очень печётся за них, вымирающий вид. Кстати, да! Ты молодец, правильно сделал, что не переслал его в точку «тринадцать». Их туда нельзя, они там не выживают. Их надо в точку «тридцать восемь».
— Ну вот видишь! А мне никто не сказал, что нельзя. Так бы и телепортнул этого бедолагу. Ладно, в общем, уничтожаю крепость. Прямо при тебе!
Я пробубнил алгоритм, навёлся курсором… крепость моргнула и с громким хлопком схлопнулась в точку, подняв копоть с костровища и хвою в воздух. Осталась лишь серая проплешина на месте, где пузо и ноги касались земли.
— Э!!! Мой до-ом! — заорал Иоганн. — Ты обещал!
Гигант потряс кулаками в воздухе и направился ко мне.
— Переместить тебя?