Туда и обратно
Шрифт:
Ей было неловко хвалить саму себя, но она понимала, что разбойники в лесу напали именно из-за нее, Антракс им был просто не нужен. Ей не хотелось, чтобы подобное повторилось.
Эштарец так ей и не ответил, а просто дал штаны и рубашку. Лилайна боялась, что штаны будут ей неудобными, но тут же убедилась в обратном. Шагать в них точно было удобнее. И шлепая за мужем, который опирался на посох, задумчиво хмурился, она думала совсем о другом.
— Антракс, а ты можешь научить меня драться? — спросила она.
Эштарец замер и даже обернулся, нахмурившись
— Я не прошу сделать меня мастером, — пояснила Лилайна, — но просто если что-то случится, чтобы я хоть немного могла защитить себя и не мешаться у тебя под ногами. Понимаешь? Я же уж прости, даже не знаю, как меч держать, а твоя мама, говорят, умела и из лука стрелять, и фехтовала отлично.
— Я не смогу тебя научить, — внезапно строго признался Антракс и продолжил путь.
— Почему? — почти обиженно спросила Лила. — Ты считаешь, что я совсем безнадежна?
— Безнадежным может быть только труп, — уверенно ответил Антракс. — Если захочешь, я найду для тебя наставника, но сам я за это не возьмусь.
— Почему? — не понимала Лилайна.
Антракс выдохнул, прошел немного молча, а потом заговорил:
— Ты ведь знаешь моего отца. Он больше, чем мастер. Он практически легенда, и сам меня тренировал. Просто потому, что никто бы со мной не возился. Мальчишка-калека в Эштаре на арене, да кому это нужно?
Он замолк, а Лилайна поджала губки. Она понимала, что для Антракса это неприятный разговор, но не хотела его сбивать просто потому, что он слишком редко искренне говорил о чем-то.
— Вообще у меня лояльный отец, — продолжил Антракс. — Он, по сути, никогда не бил ни меня, ни братьев, но на тренировках гонял меня и лупил деревянным мечом так, что иногда встать было трудно.
Антракс обернулся и внимательно посмотрел на Лалайну, даже коснулся ее подбородка, чтобы заглянуть в глаза.
— И это нужно, Лил. Если ты действительно хочешь, то надо быть готовым к синякам, к мозолям на руках, тут даже перчатки не помогут, к содранным в кровь коленям и прочему. Это неизбежно, а я не смогу с тобой так, а играть с тобой мне совсем не хочется так что, если захочешь, вернемся к этому разговору дома, а ты пока подумай нужно ли тебе это.
Лилайна только кивнула. Этого Антраксу было достаточно, чтобы продолжить путь, ускоряя шаг, но жена снова ласково коснулась его руки, сжимавшей посох, и почти повисла на плече.
— Ан, прости, что тебе пришлось говорить о неприятных вещах, но я рада, что ты честен.
Антракс выдохнул, не признавая подобных заслуг. Лилайна же продолжала:
— Только можно я прямо спрошу еще кое-что возможно тоже неприятное?
— Спроси, — усмехнулся Антракс, не представляя, что она опять выдумала.
— Почему ты никогда не говоришь о шрамах?
Антракс остановился и уставился на нее с полным недоумением. Во-первых, было неясно, о каких шрамах вообще шла речь, во-вторых, зачем о них нужно говорить.
— Я о шрамах, что оставили розги, — пояснила Лила, ускользая взглядом вниз. — Ты всегда избегаешь этой темы,
Антракс выдохнул.
— Это был один единственный раз, и он не считается, — ответил он, освобождая руку.
— Мне Мэдин все рассказал, — призналась Лилайна.
Антракс снова остановился и обернулся.
— Что он тебе рассказал? — спросил он хмурясь.
— Что вы с ним подрались, а отец приказал вас выпороть за это и что шрамы у вас обоих. Он ими явно гордится, а ты вот злишься, почему?
Антракс скривился.
— Мне просто все равно, — соврал он и продолжил путь.
— Прости, — прошептала Лилайна. — Я просто хотела, чтобы ты знал, что мне известно.
— Зачем тебе это? — спросил Антракс. — Что у вас мальчишек не секут за всякие глупости? В Эштаре едва ли найдется не поротый в детстве мальчишка, так что мне не понятны твои вопросы.
— Но я не думаю, что тебе все равно, — прошептала Лилайна, понимая, что ее муж начинал хромать.
Так всегда случалось, если он нервничал.
Антракс остановился, опустил голову и спросил:
— Тебе действительно важна такая мелочь?
— Если она тебя мучает, то это не мелочь, — прошептала Лилайна, обнимая его со спины. — Я знаю, что тебе тяжело говорить, но обычно это помогает, а мне правда важно все, что с тобой было.
— Я очень виноват перед Мэдином, виноват перед собой. Я ведь тогда позволял себе очень резкие высказывания в его адрес, да и ту драку спровоцировал я. Довел его я. Ты ведь знаешь, что грубо выражаться приличными словами для меня не проблема. Я и в шесть лет это умел. Отец наказал нас обоих, хотя виноват был я. Если бы потом Мэдин посмеялся надо мной, это было бы справедливо, но он учил меня ходить. Он шутил, что та порка нас сроднила и сдружила, а в действительности я просто перестал над ним издеваться, зная, что отец этого не одобрит. Понимаешь?
— Ты считаешь себя виноватым перед братом? — тихо спросила Лила. — Тогда зачем ты его оставил?
— Я его не оставлял, Лил. Я его, наоборот, освободил. Теперь без меня он, во-первых, перестанет сравнивать себя со мной, во-вторых, не будет оглядываться и искать моих советов, а если ему действительно понадобится помощь, я обязательно ему помогу.
Лилайна выдохнула, понимая, что два наследника — это всегда не просто. Прижавшись к нему, она просто закрыла глаза и прошептала:
— Я люблю тебя.
— Да знаю я, — шикнул Антракс.
От высказанного ему легче не стало, но он был готов смириться тем, что его честность была нужна его жене.
15. Железный змей
К полудню лес расступился, и перед парой возникла речка, за которой начинался большой ухоженный сад, деревья которого явно прикрывали замок. Он угадывался по пикам нескольких башен с зелеными флагами.
— Ну, вот и пришли, — сказал Антракс и внимательно посмотрел на Лилайну. — Пообещай мне ни во что не вмешиваться.