Туда и оттуда
Шрифт:
– Ваше желание для меня - закон, - галантно приложил руку к сердцу граф и поднялся из-за стола. Граф был силен и плечист в животе - роскошный охотничий костюм этого не скрывал, из-под берета с белым пером выбивались темные волосы, которые граф, не одобряя столичных мод, стриг довольно коротко, на левом боку у него висела отличная шпага, на правом - дага. И даже несмотря на то, что костюм его несколько пострадал от непогоды, выглядел граф весьма внушительно.
Тем временем кудрявый отложил свою флейту, взял в руки лютню и запел:
Собачий лай, трубят рога,
Травлю оленя, как врага,
Убью его, и будет поделом!
Вдали загонщики трубят,
Оленю нет пути назад
Его загнали в дальний бурелом.
Я, отрешась от всяких уз,
Нацелил верный аркебуз
Меня он никогда не подводил.
Когда б в кого ни целил я
Была тверда рука моя,
И пуля шла туда,куда я бил.
Ведь я - Железный Граф...
Слушатели, заметив графа, несколько сникли, а один йомен, присевший рядом с этим, в серой тунике, сказал вполголоса:
– А вот и он, Железный Граф, то есть. Так его и прозывают в наших местах.
В голосе его не было никакой симпатии к вышеозначенному графу. Тот неторопливо приблизился к сдвинутым столам и учтиво поздоровался.
Ответил ему северянин - и на хорошем аквитанском, надо отметить, - прибавив к своему приветствию, что они-де не имеют чести быть знакомы.
– Я - Борс де Бош, граф де Труа, - с сознанием своего превосходства - превосходства дворянина и рыцаря, снисходительного к не знающим вежества чужестранцам - представился граф.
– Майк Мак-Лауд, - назвался северянин.
– Из клана Мак-Лауд, - продолжил насмешливым полушепотом русоволосый. Остальные заулыбались, в том числе и сам Мак-Лауд, хотя граф не понял, что же в этом смешного.
– Я позволил себе подойти к вам, поскольку моя невеста, леди Элис де Ланэ, попросила меня выразить свое восхищение дивным пением. Кроме того, я весьма польщен тем, что вы пели песню обо мне и моей госпоже.
Пришельцы переглянулись и заулыбались, а кудрявый менестрель привалился к плечу товарища и рассмеялся.
– Тай!
– строго сказал черноволосый стрелок. Менестрель попытался унять смех, но ему это не удалось, более того, смех разобрал и русоволосого, и того, который был в черном с серебром. Граф было нахмурился, но несчастный менестрель был так забавен, что сердиться на него было невозможно.
– Господа! Через неделю состоится моя свадьба, и я приглашаю вас на празднество. Признаюсь, мне редко доводилось слышать столь искусных менестрелей.
– Поздравляю вас, граф, - сказал Мак-Лауд.
– К сожалению, мы вынуждены отклонить ваше любезное приглашение. Мы спешим. Эта гроза и без того слишком задержала нас.
Граф слегка помрачнел.
– Ну, если ваше дело столь спешно, я приглашаю только менестрелей.
– К сожалению, это невозможно, - твердо ответил Мак-Лауд. Мы путешествуем вместе и не намерены разлучаться.
– Эти менестрели - ваши вассалы или слуги?
– спросил граф.
Ответил ему тот, который пел о деревах.
– Мы - свободные люди и не служим никому. Но Майк уже сказал, а я повторяю - мы не можем принять приглашение.
– Я щедро заплачу, - продолжал настаивать граф.
– Спасибо, мы не нуждаемся, - презрительно бросил певец и взял лютню.
– Передайте наши поздравления и пожелания своей невесте, граф, - в тоне Мак-Лауда явно слышался намек на то, что разговор окончен.
Граф собрался сказать что-то еще, но тут певец пошарил в кармане и высыпал на стол кучку серебряных монет, приговаривая вполголоса:
– Да, зануда - это такой человек, которому проще дать...
И, уже вслух:
– Вот, граф, отступное - и оставьте нас, наконец!
– Вы забываетесь, сударь! Я - граф де Труа, властитель Форестье, сеньор Деньера, владетель Веселой Рощи и Зеленого Пруда! Я не позволю...
– А я - Мо'рран... то есть герцог Мишель де Морра'н, - заявил певец.
– Властитель Нижних Мхов и Трех Мостов!
– опять вполголоса добавил юноша в сером. Это замечание почему-то вновь вызвало приступ сдержанного хохота у всей компании.
– И у нас сегодня 31 июня, лунный день.
Граф побагровел и взревел, как раненый буйвол:
– Я требую удовлетворения, сударь!
– Жаль, "Сникерсов" не осталось, - с явным сожалением изрек парень в черном с серебром.
– Вот удовлетворения-то!
Кудрявый менестрель снова затрясся от смеха.
– Майк, дай железку, - попросил Морран с видом крайней скуки. Получив желаемое, он взвесил меч в руке и с сожалением вернул северянину.
– Тяжеловат. А полегче есть?
– Вязальных спиц не держим, - сказал Гил.
– И вообще, ты сегодня слишком много выпил, так что сиди.
– Я до тех пор трезв, пока могу лежать на полу, не держась ни за что, кроме собственного меча!
– вознегодовал Мишель де Морран.
Однако мрачный тип с собакой твердой рукой усадил его на место, коротко сказав:
– Руки попортишь. А катану я тебе не дам.
Этот аргумент, видимо, оказался решающим.
– Долго ли вы будете фиглярничать?
– возмутился граф.
– Есть ли среди вас хоть один мужчина, способный отвечать за свои слова? Если нет - я велю слугам выкинуть вас вон!
– Диагноз - помер от напряга, - бросил реплику стрелок.
Светловолосый Мак-Лауд медленно встал. Он был выше графа на голову, и при взгляде на него рыцари невольно припомнили рассказы о викингах.
– Граф, я предлагаю покончить это дело миром. Мне не хотелось бы проливать кровь и омрачать радость вашей невесты.