Туда и оттуда
Шрифт:
Мы покинем эту страну, мы покинем эту страну,
При ближайшем попутном ветре мы покинем эту страну!
Этой ночью приказ епископом дан,
И слуги торопятся в порт,
И через час ни один капитан
Не сможет взять нас на борт.
Но рыбак Том Эретсе - наш верный друг,
И руки его сильны.
Между первым и третьим пределом ночи
Мы покинем пределы страны...
x x x
Усадьба Яблоневый Сад мало напоминала жилище чародея. Хотя, если поразмыслить, для средневекового человека наличие в доме алхимической лаборатории, телескопа а-ля Галилей и огромного запаса лекарственных снадобий автоматически превращает хозяина этого дома в колдуна. На инкин взгляд Одвин был вылитый мэри-стюартовский Мерлин. В доме, кроме него, жило еще трое учеников - молодых людей разного возраста и вида, которых Одвин на время беседы отослал.
По рассказу отца Ивейна у приключенцев сложилось впечатление, что Одвин неплохой наставник, и теперь они в этом убедились. Он долго и терпеливо объяснял им всяческие тонкости здешней политики и магии, до чего эльфы не снизошли - попросту не подумали, что пришельцы ни черта во всем этом не понимают.
В ходе объяснений выяснилась неприятная вещь - оказалось, что талисман, обладателем которого является злобн.завоев. (Одвин уточнил, что среди знающих сей талисман именуется Глазом Чудовища Тху), черпает магическую силу непосредственно из Бездны, и потому может-таки влиять даже на пришельцев из-за Предела, хотя и не в такой мере, как на уроженцев Фэери. Опять же с помощью оного Глаза злобн.завоев может раздвояться, растрояться, короче, создавать многочисленные свои отражения, хотя и на малых расстояниях, и тем самым связывать большое количество живой силы противника. Это очень не понравилось Майку и Гилу, которые, представив себе бой с неопределенным количеством таких "дублей", стали расспрашивать о боевых качествах отражений. Выяснилось, что боевые качества дублей ничуть не выше, чем у оригинала, к тому же колдовать они не умеют, и это более-менее успокоило наших вояк. Также было установлено, что для прочей магии - не исходящей от Глаза Тху - пришельцы из-за Предела неуязвимы до тех пор, пока сами к ней не прибегают.
– Ну, это запросто, - легкомысленно хмыкнул Мор.
– Мы ведь не колдуны.
– А как насчет колдовских фенечек?
– вопросила Инка, стягивая с головы хайратник с синеньким камушком.
– Покажите-ка, - сказал Одвин. Он долго вертел эльфийский подарок в руках, смотрел через камешек на огонь, и наконец вернул Инке.
– Вещь эта такого свойства, что направляет силу разума своего владельца туда, куда он хочет.
– То есть что захочу, то и сделаю?
– недоверчиво спросила Инка.
Из дальнейших объяснений Инка уловила только то, что действует эта штучка только после воздействия определенной силы. То есть сделать что-либо она может лишь в состоянии сильного волнения. О механизме действия Одвин ничего определенного не сказал, но Инка надеялась, что если припрет, то как-нибудь она догадается - все же не тупее паровоза!
– Хотя вряд ли вам придется встречаться со злодеем где-либо, кроме как у него в Замке-на-краю-Бездны, - предупредил Одвин.
– С той поры, как пытался он похитить Святой Грааль, не появлялся он вовне. Но ныне появилась у него посланница опасная - Черная Дама.
Приключенцы весьма заинтересовались, что это за Дама и чем она так опасна. Но Одвину мало что было известно, кроме того, что Дама сия - колдунья не из последних, и что очаровывает народ не только волшебством, но и странными своими песнями.
– И вроде бы не лжет она, - покачал головой Одвин.
– По крайней мере, сама она, кажется, верит тому, о чем говорит. Да вот только если видишь ты черное, а кто-то скажет о нем - белое, приходится выбирать, чему верить - глазам своим или же ушам.
В общем, интересное это сообщение пришлось записать в разряд "невыясненных обстоятельств".
Самым же ценным была карта - хорошо прорисованная, довольно точная карта, на которой Одвин аккуратно вычертил путь к Черному Замку. Предстояло пересечь Терканские Топи, горы Кайнат, затем Туманную долину и, пройдя Страж-перевал, постучаться в ворота Черного Замка. С карты тут же сняли пару копий. Одну взял Гил, вторую прибрала Инка. Нарисованную Одвином вручили Майку.
На том наши герои распрощались со старым волшебником и его учениками и отправились в долгое и опасное путешествие.
8. Когда вернусь я в Монсальват...
Укоряют нас иные:
"Чем вам нравятся пивные?"
Что ж, о пользе кабаков
Расскажу без дураков.
вагантская песня
В краю далеком, средь гор недоступных
Высится замок светлый Монсальват...
Р.Вагнер, "Лоэнгрин"
Сидел с волынкой Старый Ник
И выдувал бесовский джиг.
Р.Бернс, "Тэм О'Шентер"
[В этой адвентюре повествуется о рыцарях Святого Грааля и отличии их от граалящих рыцарей, а также о вреде трактиров и кабаков...]
Таверна была полна. Ну, относительно, конечно, потому что это было приличное заведение. За сдвинутыми столами у окна сидело несколько рыцарей, в другом углу толковали за пивом три капитана, чьи парусники стояли у причала, да сидели за столами десятка полтора дворян либо купцов и зажиточных горожан. Люд попроще гомонил в общем зале.
Новая компания едва нашла себе место. Посетители с интересом оглядывались на них и возвращались к своим кружкам. Атмосфера царила самая непринужденная, и через полчасика Мор уже пел "Ячмень" под одобрительный стук кружек с добрым пивом, Майк что-то весьма оживленно обсуждал с пожилым рыцарем, - для наглядности оба размахивали руками, а Дракон внимательно слушал и время от времени что-то умное говорил. Барри лежал у его ног. Зайка и Софи ушли наверх, в комнату, Ари сидела в уголке и так засыпала, а Инка и Гил просто потягивали красное вино - на диво хорошее.
От этого занятия их оторвал голос Майка:
– Мор, "Ай-лэ" помнишь?
Мор, уже слегка хмельной, отозвался из противоположного угла:
– Не так, чтобы очень...
– А давай!
– сказал Майк и пересел поближе, рядом с Гилом.
Мор сыграл вступление и виновато сказал:
– Слова забыл. Склероз, а?
И снова заиграл вступление. А начинать пришлось Майку:
Сэр Джон Бэксворд собирал в поход
Тысячу уэльских стрелков.
Гил подхватил:
Сэр Джон Бэксворд был толстым, как кот,
А конь его был без подков.
Тут и Мор вспомнил, наконец, слова:
Сэр Джон Бэксворд пил шотландский эль
И к вечеру очень устал.
Он упал под ель, как будто в постель,
И там до Пасхи проспал.
Тут они грянули все вместе:
Ай-лэ, ай-лэ, как будто в постель,
И там до Пасхи проспал.
Так налей, налей еще по одной,
С утра я вечно больной!
Посетители слушали с интересом - того и гляди, станут подпевать неслыханной доселе хорошей застольной.