Туда и оттуда
Шрифт:
Майк:
Король Эдуард четырнадцать дней
Ждет бэксвордов отряд.
Мор и Гил:
Десять тысяч копий и столько ж коней
Не пьют, не едят и не спят.
Втроем:
Король Эдуард восьмого гонца
Вешает на суку.
Но нет Бэксворда, и вид мертвеца
Нагоняет на войско тоску.
Припев был подхвачен с большим воодушевлением, причем от куплета к куплету пелся все более слаженно и все большим количеством голосов:
Ай-лэ, ай-лэ, и вид мертвеца
Нагоняет
Так налей, налей еще по одной,
С утра я вечно больной.
Мор:
Король Эдуард издал приговор
И вышел, гневен с лица:
Майк:
– Сэр Джон Бэксворд - изменник и вор,
И Тауэр ждет подлеца.
Все втроем:
Сэр Джон Бэксворд лежит на траве,
Шлем у его плеча.
И не ведает, что по его голове
Плачет топор палача.
Дюжина мужских голосов гремела:
Ай-лэ, ай-лэ, по его голове
Плачет топор палача.
Так налей, налей еще по одной,
С утра я вечно больной.
Лорд-канцлер Кромвель на юг спешит
К Уэльсу, где спит Бэксворд.
Королевский приказ к уздечке пришит
У каждой из конских морд.
А войско идет, кончается год,
В Лондоне войска все нет.
Французский флот переплыл Ла-Манш
И занял цветущий Кент.
Джон Бэксворд под елью сидит в кандалах,
Головой опираясь на ель.
А войско гуляет в уэльских полях
И пьет бэксвордовский эль.
Лорд-канцлер Кромвель в Лондон спешит
С мешком у луки седла.
А круглый предмет, что в мешке зашит
Голова Бэксворда, ха-ха.
Мор сделал едва заметный знак, и трагическим голосом начал последний куплет:
Король Эдуард в Париж привезен,
В железный ошейник одет.
Далее к нему присоединился Майк:
А все оттого, что в войске его
Джона Бэксворда нет.
Теперь очередь была за Гилом:
А все оттого, что забыл король
Присказки старой слова
Что покуда пьет английский народ,
Англия будет жива!
И, без остановки:
И покуда пьет французский народ,
Франция будет жива!
И покуда пьет испанский народ,
Испания будет жива!
Разумеется, не удержались и от финальной шкоды:
И покуда пьет российский народ,
Америка будет жива!
Обрадованный хор грянул так, что стены задрожали:
Так налей, налей еще по одной,
С утра я вечно больной.
И еще, еще, еще по одной
Пусть буду я вечно больной!
И тут к столу путешественников подрулил какой-то нетвердо стоящий на ногах тип в богатой, но не особо чистой одежде. Судя по всему - аквитанец дворянского сословия.
– Я с большим удовольствие поставлю вам эти "и еще, еще..." обратился он к Майку, - если вы покажете, как в ваших
Майк не считал здешний эль таким уж "пойлом" и был не прочь продегустировать побольше - но не под таким же соусом! А наглец продолжал распространяться на тему "северян, которые пьют, как лошади, и из лошадиных же колод..." Майк начал заводиться.
И тут Анри отозвал Гила в сторону. Все подходы к Майку преграждал аквитанский нахал и его постепенно сползавшиеся дружки, к которым вполне подходило определение "безденежные доны".
– Это все подстроено!
– шепнул Анри Гилу.
– Даже если не обращать на них внимание, они все равно найдут повод для драки. А стража наверняка уже поблизости. Их специально послали за нами. Порт Антенор - аквитанская колония.
– И что теперь?
– поинтересовался Гил.
– Здесь есть рыцари-никольеры, - ответил Анри.
– Вот там, за тем столом - видите? Если дать им знак, они нам помогут. Они тоже не любят наемников.
– Что, прямо так пойти и сказать?
– не поверил Гил.
– Нет, конечно. Нынешний император не очень жалует орден Святого Николая. Они могут принять нас за шпионов. Но есть одна песня...
Анри взял лютню и запел:
Обливает утро кровью
Золотую мира кровлю.
К Книге Судеб послесловье
Белый плащ, и меч надломлен.
Гарью войн восход завешен.
Четки битв перебирая,
В этот день, что начат песней,
Ты войдешь, как в двери рая.
На щите горит, как пламя,
Заревой кровавый отблеск,
И изгибом гордым знамя
Все сердца зовет на подвиг.
Глянь: в тумане вереница
Войск, как сумрачные тени!
Крови пролитой зарница
Лица красит жаром мщенья.
Смерть за смерть, за зло - сторицей,
Вслед за сечей - к сече новой,
Знамени, что вьется птицей,
Светлый шелк окрасить кровью.
"Смерти вы искали? Любо
Нам дарить ее, поверьте,"
Коченеющие губы
Поверяют тайно смерти.
И в глазах пустых - сплетенье
Торжества с немым укором.
"Битвы зов разломит время
Скоро, братья, верьте: скоро!"
Песня была выслушана с интересом, и полуседой рыцарь с алым крестом на белом плаще явно понял что-то, не предназначавшееся для посторонних. Два его спутника как-то ловко и незаметно оттерли безденежных донов в сторону и намечавшаяся потасовка не состоялась, к великому неудовольствию задиры.
Гил тем временем подсел к Майку и зашептал ему на ухо. Майк подпер голову рукой и задумался.