Туда и оттуда
Шрифт:
Будучи последним в своем роду, некогда многочисленном, богатом и могущественном, Эйкин желал вернуть своему имени прежний блеск. Тут еще случилось ему узнать, что своим процветанием его род был обязан некоему талисману под названием Золотой Змей. Его добыл Ангерхард Железнобокий, прапрапра... прадед Эйкина. Однако некоторое время назад, когда Эйкин был еще несмышленым младенцем, Золотой Змей был утерян, и в очень краткий срок от всего богатства и мощи его рода остались три старика да он сам, немного оружия, кузница и единственная алмазоносная шахта, почти выработанная. Задавшись целью, Эйкин обнаружил, что виноват во всем был дракон - он утащил
Слушая о драконьих кознях, Керри только фыркал, но вслух ничего не сказал. Поскольку гном знал Кайнатские горы и кое-что о горах, преграждавших путь к замку злобн.завоев.оч.могуч.мага, было решено принять его в попутчики. Эйкин прямо-таки просиял - он был гном компанейский и путешествовать в одиночку ему было тяжеловато.
Путь в горах был потруднее, чем на равнине и в лесу. Тропа становилась все каменистей, склоны все круче, то и дело приходилось спешиваться и вести коней в поводу. Один Эйкин топал себе, закинув щит за спину, и все ему было нипочем. Даже изрядно тяжелый заплечный мешок с припасами. Когда добрались до долины Семи Ключей, Инка взмолилась:
– Народ! Давайте полдня передохнем!
Ари собралась сказать что-нибудь поехиднее насчет нытья, но Майк посмотрел на Инку, на Зайку, на саму Ари, на коснувшееся вершин гор солнце и скомандовал:
– Привал!
Обрадованная Инка вытащила пенку, бросила ее на местечко поровнее и рухнула. Потом она улеглась на бок, подперла голову рукой, и из такого положения наблюдала за установкой лагеря и приготовлением ужина. В скором времени к ней присоединилась и Зайка - в обнимку с гитарой. А после ужина, когда стемнело и были назначены караульные, вокруг костра в живописных позах разлеглись все, кроме Керри - ему выпала первая стража. Хорошо еще, что не "собачья вахта". Караулы Майк и Дракон выставляли каждую ночь неукоснительно - мало ли что. Тем более, что теперь мужиков было шестеро.
Но отойти ко сну без мини-концерта никак нельзя. Сначала Мор спел пару развеселых песенок, потом настал тайкин черед:
В тумане странный образ вдруг может появиться,
Но ты, его завидев, не бойся, не беги.
Проедет безобидно печальный сонный рыцарь,
И конь - и конь, хромой на три ноги.
Заржавленные латы готовы развалиться,
Изъедены до дырок стальные сапоги.
Путей не выбирая, блуждает сонный рыцарь,
И конь - и конь, хромой на три ноги.
Когда-то на планете о нем гремела слава,
Он в честном поединке любого был сильней.
Был меч его защитой для бедных и для слабых,
А конь - а конь был лучшим из коней.
Но вот одной колдунье приспичило влюбиться.
"Уйди!
– сказал ей рыцарь.
– С тобой мы враги."
И стал навеки сонным несчастный этот рыцарь...
А конь? А конь - хромым на три ноги...
Не может ни проснуться и ни остановиться,
И конь его поныне все меряет шаги.
Порою возникает в тумане сонный рыцарь,
И конь - и конь, хромой на три ноги...
– Эх-х-х!
– тяжело вздохнул кто-то совсем рядом, и из каменного нагромождения вырвался язычок пламени. Парни мигом схватились за оружие - этот жест стал у них уже рефлекторным. Но никто не спешил на них нападать.
–
– предположила Ари.
– Это не явление, это я, - заявил глуховатый шипящий голос с явной виноватой ноткой.
Тут только путешественники разглядели, что буквально в пяти шагах от них неизвестно откуда взялась куча валунов, по форме удивительно напоминающая сказочного дракона. Куча шевельнулась - и оказалась самым настоящим драконом. Он несколько раз моргнул зеленовато светящимися глазами и сказал:
– Я, это... нечаянно.
– Дракон!
– заорал Эйкин, хватаясь за секиру.
– От меня не удерешь, червяк-златолюб! Выходи на бой!
– Ну чего ты орешь?
– удивился дракон.
– Я же только песни послушать...
– А потом скушать?
– не унимался гном.
– Бей его, ребята! Крылья руби, а то улетит!
– Вот еще!
– недовольно сказал Дракон.
– Он ведь на нас не нападает.
– И вообще, я редкое существо, геральдическое, - проворчал дракон.
– А на Востоке драконов считают мудрыми животными, - добавил Дракон Михаил, засовывая катану в ножны, - и поклоняются им.
– Сам ты животное!
– фыркнул дракон, испустив из ноздрей две струйки дыма.
– Думаешь, я маленький, так дразниться можно, да?
– Ничего себе - маленький!
– удивилась Тайка.
– А какой же тогда - большой?
– Большо-ой...
– протянул дракончик.
– Это такой... золотистый, с большими крыльями...
– Сам-то он был совершенно черным, с матовой чешуей. Крылья, впрочем, наличествовали и были сложены по бокам.
– А как это ты подобрался к нам втихаря?
– подозрительно поинтересовался Гил.
– Керри! Ты что, заснул?
– Так это же дракон!
– удивился Керри.
– Да хоть Папа Римский!
– рявкнул Майк.
– Обязан был задержать и доложить!
– Папу Римского я бы все равно задержать не смог, - возразил Керри.
– Свят больно. А откуда ж я знал, что вы драконов боитесь? Ну, живет он тут, живет.
– И вовсе не тут, - обиделся дракон.
– Я путешествую.
Далее дракон поведал свою историю. Жил он себе не тужил с дедушкой и отцом в горах на западе ("В Этранских горах," вставил Керри). Дедушка был очень старым и знаменитым драконьим мудрецом. Папа часто куда-то улетал по делам - он был дракон боевой, знался с рыцарями. ("Дрался, наверное?" - предположил Гил.
– "Нет, зачем же? Оно, конечно, не без дураков, а только нормальный рыцарь с драконом драться не станет," - сказал Керри.) Однажды папа полетел к своим рыцарям с красивой чашей, как он делал каждый год на какой-то их праздник. Вернулся он весь израненный и, едва добравшись до пещеры, умер. Тогда дедушка поколдовал немножко и собрался в путь. На прощанье он наказал внуку стеречь ту чашу пуще глаза и улетел. А полетел он мстить за сына - то есть за дракончикова отца - которого, оказывается, убил некий могущественный маг.
Тут Инка насторожилась - запахло жареным. Судя по всему, злодею нужна была именно та самая чаша. Убить же дракона было делом нелегким. Однако дедушка не вернулся, и дракончик был твердо уверен, что маг убил и его. Погоревав, он вылез из родовой пещеры и отправился мстить, потому что месть для драконов - дело святое.
– Мне, вообще-то, полагалось еще вырасти и имя получить, признался дракончик.
– Но только ни дедушки, ни папы нет, а кроме них дать имя может только наставник... или соратник.