Туман. Квест «Похититель Душ» 1
Шрифт:
Он висел надо мной, а я прикидывал, как стамеской бью снизу вверх и такая у меня в душе была умиротворенность, такое спокойствие, что мне было пофиг на его ор. Видимо поняв, что я на вопли практически не реагирую, он спросил почти спокойно:
— Было ли в ваших словах оскорбляющее другую расу?
Я задумался:
— Нууу… он сначал меня голубым обозвал, потом круглым идиотом, а я ему ответил, чтоб он отъе…лся от меня, что он говножуй и задница. Объяснил кто были его родители…
— И кто? —
Я оглянулся, возле дверей стояла группа поддержки стражника и заинтересованно наблюдала за мной.
Я смутился:
— Ну я там что-то про осла говорил… — лица были у всех серьезные, и убитым голосом добавил, — … вообще то я ему сказал про эльфийские уши.
Ржали все. Как мне потом объяснили, единственное ругательство не попадающее под закон о терпимости к чужим расам, поскольку эльфы его и за ругательство не считали. Но для гномов оно было самым неприятным, уж и не знаю почему.
Весь этот сыр-бор разогнал старый знакомец, пришедший с листочком.
— Ничего тут не было, обычная ссора. Вы что, Вертера не знаете? Если этот … языком с кем зацепится, так пока не подерется не успокоится.
Потом увидал меня и удивленно спросил:
— А ты чего здесь делаешь?
Я захлебываясь начал объяснять что шел в трактир, где нужны работники, но встретился с гномом и так далее.
В итоге меня выгнали от стражников, чтобы я не отвлекал их от важных дел, таких как сон и патрулирование. Я согласился и быстро ломанулся в сторону трактира.
Я бежал изо всех сил, зная, что все равно опоздал, но эта сволочная надежда… Добежав я спросил у выглядывающего Мурома:
— Ну что? Опоздал?
— Ты бы еще после обеда пришел, — проворчал он. — Конечно покупатели уже ушли. Или ты думаешь, что ты единственный работник в городе?
Я обессилено поник у входа. Все зря. Злоба до сих пор душила меня: «Этот сучий гном!».
— Arschloch! — не сдержавшись произнес я на старых дрожжах.
Услышав это, Муром на секунду задумался, а потом сказал:
— Подожди здесь минутку, — он вручил мне метлу, а сам ушел.
Стоять как дураку с метлой было стремно, и я начал потихоньку подметать двор. Именно поэтому не заметил подошедшего покупателя. Вернее я сначала услышал те же самые слова, которые говорили мне:
— Ты бы еще после обеда пришел. Всех уже разобрали, — потом недолгое молчание и фраза, — но тебе повезло. Есть у меня один работник, жилистый, крепкий — как раз такой, какой тебе и нужен.
— Да я задержался, один Gruenschnabel, не вовремя подвернулся.
Я медленно повернулся, немая сцена, нарушенная голосом трактирщика:
— Ну чё? По рукам?
— А никого другого нет? — одновременно спросили мы.
— Нет, — насупившись сказал трактирщик. — Вот, блин, стараешься для них, а они морды воротят.
Я с тоской посмотрел на небо, на хмурого гнома, с которым только что чуть не поубивали друг друга. Деньги были не просто нужны, а необходимы.
— Я согласен, — буркнул я.
— На что? — удивился гном, так же подозрительно оглядывающий меня.
— На работу, — буркнул я.
— А я вот может и не возьму тебя, — ответил тот.
Я развернулся, отдал метлу подошедшему Мурому, и направился к воротам. Если получиться, то можно и у Карло дрова поколоть, или еще чего.
— Жалко, что подраться не удалось, — жизнерадостно сказал гном, догоняя меня.
Я скривился, весь он был какой-то нарисованный, словно на картинке в энциклопедии с пояснительной стрелочкой и надписью: «именно таким должен быть гном», и знак восклицания в конце"!». Мол вот только так и никак иначе. А я вот такой недоверчивый, мне это как серпом по яй… эээ… по горлу.
Работа была несложной, до обеда мы вместе с ним ворочали ящики во дворе с телеги в подвал. Они были не очень тяжелые, но их было очень много. Немного после полудня мы уселись обедать. Мы — это я, гном и гномий самогон. Если после дня совместной работы трудно было сохранять и лелеять в себе обиду, то после совместной выпивки она испарилась совсем уж в неизвестном направлении.
— Klugscheisser, — проворчал я.
Гному это понравилось:
— Да, я умник, пусть и хренов, но умник.
— …sie ist total verfickte, я иду, говорю, все равно эти голожопые непонимают…
Заметив мою ухмылку, гном решил поправиться:
— … в смысле кто тут такой Windhund нарисовался, поворачиваюсь и въехать не могу. Ни одного приличного дечи нету, да даже неприличного нет! Одни мартышки, и тут ты!
Он смерил меня подозрительным взглядом, а потом придвинул свою лохматую башку поближе ко мне и спросил гулким шепотом:
— А ты точно уверен, что ты не Гном? А то эти голожопые…
Вот так я познакомился с Вертером, ненормальным гномом, живущим среди людей. Свой язык и себя они называют — дечи, очень похоже на наше дойче, и очень этим гордятся. Говорят, что этот язык им достался от первогномов, которых создали Боги, которые и дали этот язык.
— Saugut, — сказал я вставая из-за стола и чуть покачиваясь. — Извини Вертер, но мне надо идти домой. Меня дочка ждет, паимаешь. Kleine madchen.
Странно, но меня уже ждали, причем не дочка, а вернее не только она. Внизу прямо у дверей устроился за кувшином пива Сван. Я его и не заметил, расплачиваясь с Карло на неделю вперед и пытаясь подняться на второй этаж. Меня перехватили и усадили. Поначалу я искренне возмутился: