Туманный лисий мех

Еникеева Эльвира

Тысяча девятьсот тринадцатый год был поистине непростым для всех, но кому-то эти трудности принесли доходы, а кому-то одни огорчения – впрочем, то же относится и к прошлому, двенадцатому году, когда кто-то погиб на «Титанике», а кто-то прославился, рассказывая истории о своем спасении.

Тринадцатый год был черно-белым, нет, даже трехцветным, как зебра в платье из рваного шелка.

В марте в Вашингтоне состоялся парад за женское избирательное право.

– Женщины никогда не получат

этого права, сколько бы парадов ни проводили, – выплюнул конь Боб, сидящий напротив Ника. – Миром правим мы, а они – слабый пол с пушистыми хвостами и тупыми глазами… Они даже платья не наденут самостоятельно 9 .

9

Платья того времени застегивались сзади на несколько мелких пуговиц, так как молнии еще не изобрели. Девушка не могла одеться без помощи горничной.

Лис весело подмигнул колли:

– А по-моему – они его вполне заслуживают. Получат-получат. И года не пройдет 10 !

– Фантазер ты, – добродушно заметил медведь Джек, но возражать не стал. Разговор пошел по другому руслу. Буквально вчера, двадцать третьего числа, создали Федеральную Резервную Систему – денежный печатный станок, – о чем всех американцев без исключения оповестили газеты, едва сошедшие с собственных станков.

Эта новость очень взволновала Боба, который крайне болезненно воспринимал все, что связано с деньгами. Ник же был спокоен, как удав. Азартные игры и идиоты, которые в них играют, будут в любом случае. Не в экарте – значит, в фараона, не в фараона – значит, еще во что-нибудь. Лис никогда не обанкротится и всегда найдет, как начать все с чистого листа, если что-то не склеится.

10

Ник оказался почти прав: женщины получили избирательное право, но только 18 августа 1920 года. Женское избирательное право ввела девятнадцатая поправка в конституцию США.

– А вы слыхали про Баннимена? – осведомилась колли.

Ник поперхнулся. Джек наморщил лоб.

– А, тот, про которого газеты в ноябре писали?

– Да, тот.

– Слыхал, что кроличья лапка несет удачу!

– Только не тогда, когда уже несет топор! Он убил толпу подростков на Хэллоуин. Говорят, в этой истории есть что-то мистическое! Потому что до этого из-за Баннимена засадили в психушку одну собачку, которая якобы видела, как заяц совершил преступление, но все свалили на нее и…

– И теперь ее отпустят? – предположил лис.

– Ах, если бы. Бедняжка вконец помешалась, хотя до лечения была совершенно здорова. Вот вам и совпадение!

– Собачка, правда? – делано равнодушно повторил Ник.

– Да-да, спаниель или пудель… Говорят, она была хорошенькая, даже умненькая, но дурочка.

– Умная, но дурочка. Как ты, а?

– Ах, сэр, не говорите ерунды, я ни за что не согласилась бы пойти ночью на какой-то мост и лишаться рассудка… А то и жизни. Я даже ради мэра на такое не пойду! И ни за какие деньги!

– Даже за миллион баксов наличными?

– Даже за два!

– А ради любимого? Любимый и мэр – это же не одно и то же!

– Скажете тоже! Никакой любимый такого не стоит… И каждая девушка вам скажет это, поняли?

– Таки-таки каждая?

– Да, каждая! Согласится если только сумасшедшая…

– Никогда не верил во всякие бредни про кроликов и мосты, – выплюнул Боб. – Очередной дурак без головы и с дубинкой.

– Нет-нет, у него топор.

– Ах, топор! Ну, тогда, конечно, это все меняет!

Лис вздернул бровь.

– А что за Баннимен? Впервые слышу.

– Ой, это в Вулфджинии, – охотно рассказала собака. – Далеко от нас, в общем… В нашем старом добром Вашингтоне ничего не происходит.

– А что же там происходит у них?

– Да какой-то маньяк объявился, – просветил медведь. – Говорят, мол, призрак зайца, убитого давным-давно. Глупости, да ведь?

– Да, конечно, – согласился Ник. – Бредни.

Но сердце у него в груди забилось сильнее. В кабаке было жарко, но лис весь похолодел.

Тогда-то на скрипучую, прокуренную сцену, и вышла Перл в несвежем платье. Ник едва глянул в ее сторону без особого интереса, но вот она запела и…

– Кто та куколка? – полюбопытствовал лис.

Колли усмехнулась.

– Перл, ее зовут Перл. Сиротка, живущая в подвале у хозяина кабака, дикобраза мистера Жука. Ей восемнадцать, и это она помогает готовить устрицы в соусе, которые вы с таким аппетитом поглощаете. Неплохо поет, да?

– Недурственно.

– А рыжий наш ни одной юбки не пропустит, – хохотнул Джек. – Как считаешь, Ники, ради такой медной грудки можно задержаться подольше, верно?

– Время покажет, – пожал плечами Ник.

И оно показало. О, сколько всего он подарил Перл, какие комплименты делал, как танцевал! Лисица уже строила планы – уехать в другой штат, завести лисяток…

– Мы покидаем ваш милый городишко завтрашним поездом, – сообщил Ник. Лисичка закивала:

– Ясно, понятно… Мне собрать вещи?

– Прости, что?

– Ну, я могу и без вещей поехать, но…

Конец ознакомительного фрагмента.