Туннели
Шрифт:
— И что теперь? — спросил он наконец, водя пальцем по стакану следом за поднимающимися пузырьками.
— А куда нам торопиться? Пока все нормально, — ответил Уилл. Он надеялся, что можно будет отсидеться дома хотя бы несколько дней, пока он не придумает, что делать дальше.
— Стигийцы знают про это место. Они тут уже побывали и обязательно вернутся. Помнишь, как говорил дядя Тэм? Ни в коем случае нигде не задерживаться.
— Ну да, — неохотно согласился Уилл, — и нас могут заметить, если агенты по недвижимости пригласят кого-нибудь смотреть дом. — Он рассеянно поглядел на тюлевые занавески
Брат в ужасе посмотрел на него.
— Ты что, хочешь вернуться? Я не могу вернуться, Уилл, только не сейчас. Стигийцы со мной что-нибудь сделают…
Не только Кэл боялся возвращаться под землю. Уиллу было жутко от одной мысли о новой встрече со стигийцами. Он чувствовал, что и так слишком долго испытывал удачу, а предпринять еще одну попытку побега будет чистым безумием.
С другой стороны, как им жить, если они останутся в Верхоземье? Постоянно убегать? По зрелом размышлении Уилл понял, что это невыполнимо. Рано или поздно их арестуют, и тогда братьев наверняка разлучат и отдадут под опеку. Хуже того, Уилл всю жизнь будет винить себя в гибели Честера и в том, что не отправился вслед за отцом в самое увлекательное путешествие в мире.
— Я не хочу умирать, — слабым голосом произнес Кэл. — Только не так.
Он отодвинул стакан и умоляюще посмотрел на Уилла.
«Час от часу не легче», — подумал тот. Обстоятельства не оставляли Уиллу почти никакого выбора.
— А что мне делать? — сказал он и покачал головой. — Я не могу его там бросить. Не могу. И не брошу.
Когда Кэл и Бартлби улеглись перед телевизором смотреть детские программы, хрустя чипсами, Уилл не удержался и спустился в подвал. Отодвинув стеллаж он, как и ожидал, не увидел и следа туннеля — они даже закрасили свежую кладку, чтобы она не выделялась на фоне стены. Мальчик знал, что обнаружит за ней только привычную засыпку из камней и глины. Они постарались как следует. Там больше нечего было делать.
Вернувшись на кухню, Уилл забрался на табуретку и принялся осматривать посуду на шкафу. Наконец он нашел в фарфоровой вазе деньги, которые мать откладывала на видеопрокат — около двадцати фунтов мелочью.
Мальчик почти дошел до гостиной, как вдруг у него перед глазами заплясали крохотные огоньки, а в кожу по всему телу словно впились раскаленные иглы. Внезапно у него отказали ноги. Уилл выронил вазу, которая ударилась об угол столика в коридоре и раскололась. Монеты покатились по полу. Он падал как будто в замедленном движении, острая боль охватила голову, все потемнело, и он потерял сознание.
Услышав шум, Кэл и Бартлби выбежали из гостиной.
— Уилл! Уилл! Что с тобой? — воскликнул мальчик, опускаясь на колени рядом с братом.
Уилл постепенно пришел в себя, борясь с пульсирующей болью в висках.
— Не знаю, — едва слышно выговорил он. — Просто вдруг почему-то стало плохо.
Он мучительно закашлялся и остановился только после того, как задержал дыхание.
— Ты весь горишь, — сказал Кэл, пощупав его лоб.
— Холодно… — произнес Уилл, стуча зубами.
Он попытался встать, но у него не было сил.
— О нет, — встревоженно наморщил лоб Кэл. — Вдруг ты что-то подхватил в Вечном городе?! Чуму!
Он перетащил безмолвного Уилла к лестнице и положил его голову на нижнюю ступеньку, потом сбегал за пледом и укутал его. Через некоторое время Уилл снова смог говорить и объяснил брату, где лежит аспирин. Он запил таблетки «Кока-колой», немного полежал и в конце концов поднялся, опираясь на Кэла. Глаза у него покраснели, он не мог ни на чем сосредоточить взгляд.
— Нам нужна помощь, — сказал он дрожащим голосом, вытирая пот со лба.
— А куда мы можем пойти? — спросил Кэл.
Уилл шмыгнул носом, сглотнул и кивнул. У него раскалывалась голова.
— Я знаю только одно место.
— На выход! — проорал Второй Офицер, заглянув в окошко в двери камеры. На толстой бычьей шее, словно веревки, выпирали вздувшиеся вены.
Из темноты раздалось шмыганье носом — перепуганный Честер изо всех сил сдерживал слезы. С тех пор как его снова поймали и вернули в тюрьму, Второй Офицер обращался с мальчиком хуже некуда. Он целенаправленно превращал жизнь Честера в ад: не давал ему есть и будил, как только тот начинал дремать, выливая ему на голову ведро ледяной воды или выкрикивая угрозы через окошко. Очевидно, это было связано с толстой повязкой на голове у полицейского — из-за удара лопатой, которым Уилл вырубил его. К тому же, когда Офицер очнулся, его чуть ли не целый день допрашивали стигийцы, обвинив в пренебрежении служебными обязанностями. Так что у него была веская причина злиться на пленника и мстить ему.
Честер едва не падал в обморок от голода и усталости и не знал, сколько еще сможет вытерпеть такое обращение. Ему и до неудавшегося побега приходилось нелегко, а теперь стало вовсе невыносимо.
— Не заставляй меня вытаскивать тебя силой! — закричал Второй Офицер.
Не успел он закончить фразу, как Честер уже выбрался босиком в тускло освещенный коридор. Щурясь и прикрывая глаза рукой, он поднял голову. В его кожу и волосы въелась грязь, рубашка на нем была изорвана.
— Да, сэр, — покорно пробормотал он.
— Стигийцы хотят тебя видеть. Они тебе кое-что расскажут, — злобно проговорил полицейский и сдавленно засмеялся. — Прищучат тебя как следует!
Он все еще смеялся, пока Честер, не дожидаясь приказа, поплелся по коридору к выходу из тюрьмы, шаркая пятками по шершавым камням.
— А ну быстрее! — рявкнул полицейский, ткнув мальчика в спину кулаком с зажатой в нем связкой ключей.
— Ой! — жалобно вскрикнул Честер.
Когда дверь в тюрьму осталась позади, ему пришлось прикрыть глаза обеими руками, настолько мальчик отвык от света. Он брел вперед, направляясь к приемной участка, пока Офицер не остановил его.
— Куда это ты собрался? Думаешь, тебя отпустят домой, так, что ли? — захохотал полицейский и добавил, резко посерьезнев. — Нет, поворачивай направо, в коридор. Давай, давай!
Честер опустил руки и чуть-чуть приоткрыл воспаленные глаза. Он медленно повернулся на четверть круга и замер на месте.
— Темный Свет? — с ужасом спросил он, не решаясь посмотреть в лицо Второму Офицеру.
— Нет, это мы уже прошли. Теперь ты получишь по заслугам, никчемная маленькая тварь!