Турецкий транзит

Гриньков Владимир Васильевич

* * *

В самолете Денис сел рядом с Тимофеевой.

– Давно ты с Рустамом? – спросила она.

– Нет. Рустам предложил мне заработать, когда ты от него сбежала. Мы с тобой не были знакомы, так что ты не могла ничего заподозрить. Рустам хотел, чтобы я тебя закадрил и после заманил куда-нибудь в укромное местечко.

– Ну и как, закадрил? – спросила Тимофеева насмешливо.

– Легко! А ты не помнишь разве?

– В том-то и дело, что там была не я. Я бы с тобой в жизни не связалась.

– Это почему? – не всерьез оскорбился Денис, но его задело, кажется.

– Кто ты такой? – сказала Тимофеева. –

Мальчуган на побегушках. А у меня семьсот тонн баксов. Неравный получается брак. Или мезальянс, если по-умному. И на что ты мне сдался в этом случае?

– А ты правда кинула Рустама?

– Ты разве сомневаешься?

– Ну, слышал кое-что. А все равно не верится. С Рустамом шутки плохи. Он никогда и ничего не прощает.

– А я до сих пор жива, как видишь, – сказала спокойно Тимофеева. – И дальше буду в полном шоколаде.

– Я бы на твоем месте так не фраерился.

– Почему?

– Башку тебе Рустам все равно открутит. Когда до тех денег доберется.

– До каких?

– Которые ты у него украла. Тогда ты ему станешь не нужна…

– Я ему всегда буду нужна, – уверенно сказала Тимофеева.

– Опять фраеришься.

– Вся штука в том, что Рустам силен только ножиком махать. Зато головой думать у него получается не очень. Он может бушевать, проклинать меня и обещать убить, но, как только успокоится, он понимает, что без меня ему кранты.

Денис усмехнулся недоверчиво. Тимофеева демонстративно не заметила его усмешки. Так позволяют себе поступать люди, полностью уверенные в своей правоте.

– Если бы не я, Рустам давным-давно сидел бы в турецкой тюрьме, – сказала Тимофеева. – Потому что всех его мозгов хватало только на то, чтобы русских девчонок подставлять русским же туристам, и этих туристов девчонки травили клофелином. Обчистили карманы, разбежались, а потом турист приходит в чувство и бежит в полицию. Я думаю, что там на Рустама уже куча заявлений, достал он просто местных полицейских, и еще месяц или два, и его бы взяли. Это же я ему, дураку, подсказала, что по-другому надо.

– «По-другому» – это как?

– Это так, чтобы турист сам деньги предлагал и был бы счастлив до беспамятства, когда у него те деньги соглашались взять.

– А так бывает?

– Сплошь и рядом, – подтвердила Тимофеева. – Представь себе туриста. Приехал. Расслабился. Хочет удовольствий. Знакомство с девушкой. Вроде бы тоже туристка. Курортный роман, какая прелесть. Приходят к нему в номер, трали-вали, и вдруг в самый неподходящий момент заявляется почти что муж.

– Чей? – не понял Денис.

– Мой.

– А почему «почти что»?

– Потому что скоро свадьба. И он жених. Он местный, турок, турка Эдик классно изображал. А я тут типа на работе, в магазине продавцом, а так вообще я из России. Мне безумно типа замуж хочется, а тут такой конфуз. И Эдик вызывает моего брата, это уже Рустам, чтобы тот тоже на этот стыд полюбовался. Понятно, что свадьбе не бывать, и это катастрофа. Появляется Рустам, закатывает мне сцену. При туристе. Это незабываемо, конечно. Запоминается надолго. Ты же представляешь себе Рустама в гневе? Зрелище не для слабонервных. Орет на меня, какая я сякая. Что у него планы были, связанные с моим замужеством. Что он тут по бизнесу и ему надо с турками поближе быть. Что он с этим турком, который Эдик, просто мечтал породниться. И что теперь все пошло прахом, потому что этот турок всем растрезвонит, какая я, и нам здесь не жить, потому что тут мусульмане и нравы у них строгие.

Придется сваливать. И его бизнесу, конечно же, каюк. И все это обсуждается при туристе и при Эдике, который по-русски типа ни бельмеса не понимает. А я такая вся в слезах, в истерике и начинаю гнать пургу, будто мужик этот меня изнасиловать пытался. Турист пугается и говорит – вранье. А я свое гну. Мне деваться некуда и надо стрелки перевести, чтобы репутацию сохранить и чтобы мне братец, то есть Рустам, башку не открутил. Тут и до Рустама доходит как бы, что это выход. Что надо вызывать полицию и делать крайним этого туриста. Тогда я вроде бы и ни при чем, и даже, может быть, со свадьбой не все так безнадежно. Турист понимает, что он влип, и дальше уже дело техники – подвести его к мысли деньги предложить.

– Ну, я бы на такое не повелся, – сказал Денис.

– Это конечно. Все мужики ужасно смелые. Пока не припечет. Я тебе скажу, что за все время только три или четыре человека деньги отдали не сразу, а чуть позже.

– На чем вы их сломали?

– Вызвали полицию.

– Вы? Полицию? – не поверил Денис.

Потому что для них это равносильно самоубийству.

– Тут важно, как обставить, – сказала Тимофеева. – Рустам вызывает администратора, говорит ему, что такая вот ботва тут приключилась и надо звонить в полицию. Администратор, ясное дело, не в восторге и кличет менеджера. Ты понимаешь? Вся эта безнадега разрастается, все больше действующих лиц, и до мужика этого бедного начинает доходить, что шутки кончились, что мы пошли ва-банк и поди пойми, чья там возьмет, когда полиция приедет. И тут уже даже самые отвязные начинают думать, как им со мной и с Рустамом подружиться. Ни одного прокола за все время. Ты думаешь, Рустам не понимает, чья это заслуга?

– Но потом вы все-таки поссорились, – подсказал Денис.

– Ага, – бестрепетно подтвердила Тимофеева. – Тут в Турции наши бизнесмены-мусульмане, татары всякие с башкирами, потихоньку обосновываются. Дома себе покупают, в бизнес деньги вкладывают. Мы на одного такого наткнулись. Я сразу сказала Рустаму, что этого на деньги мы не разведем. Не тот фрукт. И Рустам решил его тупо бомбануть.

– Убили?

– Нет, ограбили. Я не видела, меня с собой не взяли. Смотрю: приехали на машине этого татарина, с его чемоданом, где деньги были, а в машине пятна крови. Покалечили они его маленько.

– Так ты машину его видела?

– Видела.

– Опаньки! – сказал озадаченно Денис. – А Рустам меня отправил тебя клеить на той самой машине.

– Дурак он потому что, – сказала Тимофеева как о чем-то само собой разумеющемся. – Говорила я тебе, что Рустам только ножиком махать мастак, а на все другое у него ума не хватает.

– Так что я спокойна за свою судьбу, – подытожила Тимофеева. – Пока мы до Антальи долетим, Рустам дозреет до того, что я ему настоящее дело предложила. Что не надо меня за эти смешные семьсот тыщ резать на куски, потому что намного выгоднее будет папика доить всю оставшуюся жизнь.

– А зачем тебе Рустам? – вдруг спросил Денис и посмотрел внимательно.

Их взгляды встретились. Тимофеева молчала. Денис ждал ответа. Тимофеева повернула голову и посмотрела на спящего в кресле через проход Рустама.

– Зачем он нужен? – произнес Денис горячим шепотом. – Семьсот тысяч – это хорошие деньги. А он их все заберет, не подавится. Ведь можно по-другому все решить.

– Как?

– Без него. Чтобы он – не в доле. Ты подумай, ты же умная.