Твердая рука
Шрифт:
— Чико. Останься, пока я вновь упакую чемодан. Наверное, мне надо срочно отправиться на север. Побудь здесь до моего отъезда.
— Ладно, если тебе так нравится, но зачем?
— Э-э...
— Давай, Сид. Выкладывай, что у тебя стряслось.
— Питер Раммилиз и двое его подручных явились вчера в парк Хайлейн. Они решили меня сцапать и весь день охотились за мной. Я просто хочу, чтобы ты был рядом, пока я здесь.
— А что у него за подручные? — с подозрением осведомился Чико. Я кивнул.
— Какие надо. С тяжелым взглядом и коваными подошвами.
— Такие способны избить человека до полусмерти в Танбридж-Уэллс?
— Запросто, — отозвался я.
— Но, я вижу, ты от них удрал.
— На аэростате. — Я рассказал ему про соревнования, продолжая укладывать вещи в чемодан. Мои приключения насмешили его, но, выслушав меня, он очень серьезно заговорил о деле.
— Эти твои типы покруче заурядных киллеров, — веско произнес Чико. — Дай мне сложить твой пиджак, а то ты появишься в Честере весь мятый. — Он взял у меня из рук вещи и помог мне собраться. — Ты не забыл запасные батарейки? А то я видел одну в ванной комнате. — Я принес ее. — Знаешь, Сид, мне что-то не по душе эти синдикаты. — Он запер чемодан и вышел с ним в холл. — Давай скажем Лукасу Вейнрайту, что мы не будем ими заниматься.
— А кто передаст это Питеру Раммилизу?
— Мы и передадим. Позвоним ему и сообщим.
— Вот ты и сделай, — посоветовал я. — Прямо сейчас.
Мы стояли и смотрели друг на друга. Потом он пожал плечами и поднял чемодан.
— Ты все взял? — спросил он. — А плащ? — Мы спустились к машине и погрузили чемодан в багажник. — Сид, прошу тебя, будь поосторожнее. Тебе известно, что я не люблю навещать друзей в больницах.
— А ты не испачкай этот список клиентов, — в свою очередь напомнил ему я.
— А не то редактор «Антикварной мебели» убьет меня на месте.
Я без каких-либо осложнений доехал до мотеля, заказал номер и целый вечер смотрел телевизор. На следующий день я беспрепятственно прибыл на скачки в Честере.
Там, как обычно, волновалась толпа, и до меня доносились столь же привычные разговоры. Я впервые посетил скачки после той ужасной недели в Париже, и мне показалось, что происшедшие со мной перемены обязательно должны быть заметны. Но, конечно, никто не обратил внимания, как я устыдился, увидев Джорджа Каспара неподалеку от весовой. Знакомые обращались со мной как и прежде. Только я один знал, что не заслуживаю этих улыбок и приветствий. Я был мошенником. Я чувствовал себя опустошенным. Я даже не подозревал, что мне станет так плохо.
Тренер из Ньюмаркета, предложивший мне покататься на его лошадях, был здесь и повторил свое предложение.
— Сид, соглашайся. Приезжай в пятницу, переночуй с нами и потренируйся в субботу утром.
Вряд ли мне предложат что-то еще, может быть, мне стоит решиться, принялся размышлять я. К тому же Питеру Раммилизу и его бойким подручным добавится работенки.
— Мартин... Да... Я с удовольствием приеду.
— Великолепно. — Он искренне обрадовался. — Встретимся вечерком у конюшен.
Не забудь, речь идет о пятнице.
Он отправился в весовую, а я подумал, пригласил бы он меня, если бы знал, как и где я провел день, когда состоялись скачки в Гинеях.
Бобби Анвин смерил меня придирчивым взглядом.
— Где ты пропадал? — спросил он. — Я не видел тебя на скачках в Гинеях. Я там не был.
— Но, я вижу, ты от них удрал.
— На аэростате. — Я рассказал ему про соревнования, продолжая укладывать вещи в чемодан. Мои приключения насмешили его, но, выслушав меня, он очень серьезно заговорил о деле.
— Эти твои типы покруче заурядных киллеров, — веско произнес Чико. — Дай мне сложить твой пиджак, а то ты появишься в Честере весь мятый. — Он взял у меня из рук вещи и помог мне собраться. — Ты не забыл запасные батарейки? А то я видел одну в ванной комнате. — Я принес ее. — Знаешь, Сид, мне что-то не по душе эти синдикаты. — Он запер чемодан и вышел с ним в холл. — Давай скажем Лукасу Вейнрайту, что мы не будем ими заниматься.
— А кто передаст это Питеру Раммилизу?
— Мы и передадим. Позвоним ему и сообщим.
— Вот ты и сделай, — посоветовал я. — Прямо сейчас.
Мы стояли и смотрели друг на друга Потом он пожал плечами и поднял чемодан.
— Ты все взял? — спросил он. — А плащ? — Мы спустились к машине и погрузили чемодан в багажник. — Сид, прошу тебя, будь поосторожнее. Тебе известно, что я не люблю навещать друзей в больницах.
— А ты не испачкай этот список клиентов, — в свою очередь напомнил ему я.
— А не то редактор «Антикварной мебели» убьет меня на месте.
Я без каких-либо осложнений доехал до мотеля, заказал номер и целый вечер смотрел телевизор. На следующий день я беспрепятственно прибыл на скачки в Честере.
Там, как обычно, волновалась толпа, и до меня доносились столь же привычные разговоры. Я впервые посетил скачки после той ужасной недели в Париже, и мне показалось, что происшедшие со мной перемены обязательно должны быть заметны. Но, конечно, никто не обратил внимания, как я устыдился, увидев Джорджа Каспара неподалеку от весовой. Знакомые обращались со мной как и прежде. Только я один знал, что не заслуживаю этих улыбок и приветствий. Я был мошенником. Я чувствовал себя опустошенным. Я даже не подозревал, что мне станет так плохо.
Тренер из Ньюмаркета, предложивший мне покататься на его лошадях, был здесь и повторил свое предложение.
— Сид, соглашайся. Приезжай в пятницу, переночуй с нами и потренируйся в субботу утром.
Вряд ли мне предложат что-то еще, может быть, мне стоит решиться, принялся размышлять я. К тому же Питеру Раммилизу и его бойким подручным добавится работенки.
— Мартин... Да... Я с удовольствием приеду.
— Великолепно. — Он искренне обрадовался. — Встретимся вечерком у конюшен.