Творения Великих.Пришлая
Шрифт:
– Госпожа Роджи, вам силы нужны, чтобы бороться за жизнь Ияри, – глядя в бледно-серое личико девочки, прошептала я. – Не хотите спать? Так я и не принуждаю. Но вы хотя бы поешьте…
Офелия вновь упрямо помотала головой.
– Не смогу, – прошептала она, хлюпнув носом. – Прсто не могу...
– Мама, пойдем, – вошел в комнату Юджин. – Лиза побудет с ней. Пойдем. Тебе правда нужно поесть.
Офелия вдруг послушно поднялась, цепляясь за руку сына, и на нетвердых ногах побрела прочь из комнаты. Я с жалостью проводила их взглядом
Тяжелый вздох сдержать не смогла.
Мне очень нравилась Ияри. Не по годам рассудительная, заботливая, добрая девочка. Потому ее болезнь… То, что крохе суждено умереть вот так, посерев и высохнув – это казалось чудовищно несправедливым!
Я пыталась задержать дыхание, чтобы не дать волю слезам. Но соленые капли одна за другой упорно срывались и катились по щекам.
– Борись, Ия! – вдруг отчаянно прошептала я, подавшись вперед. – Ты же сильная… Борись! Прошу…
Но Ияри продолжала безмолвно лежать, приоткрыв ротик. Пухлые детские губки, когда-то нежно розовые, теперь посинели, а щеки впали. Я рывками утерла градом катящиеся слезы.
Страшная, быстротечная болезнь грозилась сожрать девочку за пару дней! А местная медицина и Берим со своими травами…
Вдруг совершенно позабыв об осторожности, позабыв о том, что никому в этом мире толком неизвестно, насколько заразна серая лихорадка, я будто по наитию потянулась к девочке. И едва коснулась липкого детского лобика, с моих пальцев сорвались зеленоватые всполохи.
Ияри с хипом вдохнула. Страшно выгнулась дугой, и я испуганно одернула руку. Едва не завалилась навзничь вместе со стулом!
– Что? Как?! – разглядывала я свои пальцы, дыша, словно после марафона. – Это же…
Дрожащей рукой я снова потянулась к девочке. И вновь, едва прикоснулась к детской руке, с пальцев сорвались такие знакомые огоньки.
Ия снова тяжело задышала, когда я принялась гладить ее по маленькой светлой головке. Изумрудные искры проворно скользили по коже и волосам. Вспыхивали и исчезали где-то в глубине, возвращая в маленькое тельце жизнь и здоровые краски.
– Невероятно! – шептала я, видя, как дыхание ребенка выровнялось. – Это же просто…
– Ты что делаешь? – раздался суровый голос за моей спиной.
– Ничего! – сказала прежде, чем обернулась.
На пороге хмурой горой возвышался Нолан Роджи. Под его напряженным взглядом я вскочила на ноги, но тут же пошатнулась.
Если бы вовремя не оперлась на кровать Ияри, точно рухнула бы на пол.
– О-ох, – выдохнула, зажмурившись.
Комната в мгновение закружилась, а перед глазами замелькали темные мушки – предвестники обморока.
Нолан без слов поспешил ко мне и подхватил под локоть.
– Сегодня был трудные день. Ты устала. Иди-ка спать, девочка, – строго проговорил он, подозрительно настойчиво выпроваживая меня из комнаты. – Сама-то дойдешь?
Я кивнула, привалившись плечом к стене. Коридор тоже пустился в хоровод, но держась за руку мужчины, я стояла на ногах чуточку увереннее.
– Не беспокойтесь. Кажется... Я и вправду устала... немного.
С трудом добравшись до своей комнатенки и с трудом отперев дверь, я еще немного постояла, прижавшись лбом к прохладной каменной стене.
– Теперь я смогу помочь Ияри, – прошептала со счастливой улыбкой, несмотря на дурноту. – Теперь все будет хорошо… Все хорошо.
Толком и не вспомню, как добралась до постели. Так и рухнула на нее, даже не попытавшись скинуть покрывало и стянуть с себя одежду, насквозь пропахшую едой. Секунда, и глаза сами собой сомкнулись, едва голова коснулась подушки.
Так я и забылась крепким сном на своей односпальной нерасправленной кровати.
Глава 14. Тревога
Ночь. В коридорах темно. Только треугольные лампы светят тускловатым желтым светом.
– Выдумали же эти люди немагические источники света! Темно как… – ругаюсь я, напрягая зрение, и семимильными шагами несусь вниз по каменной лестнице.
– Тревога! – истошно завопил стражник и опрометью бросился к колоколу, закрепленному на стене. – Тревога! Чужаки!
Тень метнулась к нему и крикун, пару раз нелепо дернувшись, сполз на пол, так и не успев вынуть оружие из ножен.
Кивнув женскому силуэту, скользящему во тьме, я спешу дальше. У меня мало времени. Катастрофически мало! Оттого сердце на каждый шаг набирает обороты.
Длинный коридор с серыми стенами и пирамидками-лампами. Еще одна дверь. За ней, должно быть, стража… Так и есть.
С моих уст срывается едва различимый шепот. Взмах, и один из стражников в красном камзоле, закатив глаза, валится на пол в беспамятстве. Его товарищ, совсем еще юный, с ужасом глядит на меня и бросается наутек. Жаль, что ничего получше не придумал.
– Прости, – усмехаюсь я, без труда нагнав беглеца и прижавшиськ его спине. – Тебе повезло чуть меньше.
Парнишка с отчаянием смотрит на торчащий из груди кусок металла и расплывающееся темное пятно на выглаженной, отстроченной военной форме.
– Прости, – повторяю я, выденув клинок из бездыханного тела. – У-меня-слишком-мало-времени.
Бросаюсь к первой двери. Рывком сдвигаю задвижку на уровне глаз. Заглядываю в камеру через узкую щель.