Творения
Шрифт:
В ЕА (Р. 90) я не заметил, что Максим вполне эксплицитно отвергает отношение этих текстов Писания к предсуществующей Эннаде: «…а не причастие, которое существовало, а теперь разрушено». Ибо в обоих только что приведенных отрывках мы находим объяснение одного и того же текста апостола Павла. Один и тот же вопрос ставится, и на него же дается ответ, сходным образом и относительно того, что касается подчинения всего Христу. Именно так вводится цитата из 1 Кор 15:26: «Последний же враг истребится — смерть».
В аргументации, ведущей к приведенному отрывку Максим развил свое понимание природы движения от начала к концу; Ориген же переходит к утверждению своего принципа о том, что конец подобен началу, и из этого делает предположение относительно изначальной Эннады.
Отсюда кажется неизбежным вывод: Максим, когда работал над этим местом, прекрасно знал О началах 1.6.1,2, и поэтому ставил те же самые вопросы, что и Ориген, относительно подчинения всего Христу.
Если
3158
ЕА. Р. 91 и примечание. Фон Бальтазар говорит об этом в KL. Р. 116/95 и 171 f/135.
Будет правильным начать с нового анализа текста, который кажется допускающим двусмысленную аксиому. Я приведу греческий текст, наряду с моей версией перевода. «Всякий причастный добродетели… несомненно причаствует Богу — сущности добродетелей, как<1084А>благородно, соответственно [осознанному] предпочтению, взрастивший посеянное [в нем] соответственно природе блага, и показавший, что тождественно началу завершение, а начало — завершению; вернее же, что начало есть то же самое, что завершение… (если только мы верим, что началом и завершением всякой вещи является [относящаяся] к ней [Божественная] цель). Начало [он показал тождественным завершению] как получивший оттуда вместе с бытием и природное соответственно причастию благо; завершение же [показал тождественным началу] как соответственно этому [причастию] намеренно и по [осознанному] предпочтению целеустремленно прошедший ведущий без блуждания к [началу] до- стохвальный путь, на котором он становится Богом, получая от Бога бытие Богом» [3159] .
3159
… … … , (=1084=) , , … ' - , , ' , ' "ov , … (Пер. . . Шуфрина. — Прим. Перев.)
Формально говоря, выражение Максима относительно начала и конца практически тождественно с анафемой Юстиниана: «Если кто-либо говорит, что состояние умов будет таким же, как и в начале… так что начало таково же, как конец, и что конец — это мера начала, да будет анафема». Однако непосредственный контекст существенно различает смысл принципа. Контекст Юстиниана, как и Оригена в О началах 1.6, по преимуществу космогонический; у Максима же речь идет о причастности множественного одному или единому Слову. Однако остается несомненным, что мы имеем здесь дело с неправильно сформулированной аксиомой. Максим посчитал необходимым модифицировать ее, и делая это, отнес ее к первопричине и концу всего — Богу-Слову; в тексте: «…приданная ей цель». Целью не могут быть сами вещи или нечто имманентное им, но как видно из объяснения — нечто превышающее их, трансцендентное. В этом новом выражении и смысле эта аксиома — великолепна.
Это станет яснее, когда мы исследуем, что именно является для добродетельного человека той целью, с которой, как утверждается, тождественны начало и конец. Объяснение делает очевидным, что он получает бытие, благобытие и приснобытие в Боге(-Слове) (1084В) в соответствии с их логосами, предсуществующими в Логосе.
«Таинство Христа — это Божественный конец , ради которого и возникло все [тварное бытие]. Это есть Божественная цель , задуманная [Богом] еще до начала сущих, которую мы определяем таким образом: она есть заранее продуманный [Богом] конец, ради которого существуют все [тварные вещи], но который сам существует не ради какой-нибудь одной из них» [3160] . Ввиду этой цели все твари приведены к началу своего бытия и получают свою сущность.
3160
Thal 60, 621А (пер. . И. Сидорова. — Прим. перев.). Определение принадлежит Евагрию, но тон его определенно позднеаристотелевский. См. ЕА. Р. 99–101 (в наст, издании см.: Гл. I. Раздел «Главный аргумент*. — Прим. перев.).
Таков, в основе своей, смысл «[относящейся] к ней цели» в отрывке из Amb 7; начало и конец — это Слово, таинство единения всех во Христе. Они, таким образом, есть
Мысль Максима в этом отрывке из Amb 7 далека от оригенисти- ческого космогонизма; но если уделить внимание только первой причине и конечной цели, то правомерные вопросы относительно ближайшего начала и цели (конца) тварей остаются без ответа, и вся картина спутывается.
3161
Thal 60,621В11.
Далее следует объяснение. Три стадии — бытие, причастие чистому благу (= благо-бытие) и обожение понимаются как множество логосов, предсуществующих в Логосе. Это для логоса бытия предполагает сразу неизменный логос природы , о котором Максим в других местах пишет весьма подробно [3162] . И , или , осуществленные по образцу логоса, будут тем principium naturae, или , откуда имеет исток вся активность природы по направлению к завершению, или концу [3163] .
3162
ЕА. Р. 165 (в наст, издании см.: Гл. IV. Раздел «Максим и Логос-Тропос». — Прим. перев.)·, AL. Р. 46.
3163
Amb 15,1217А2-ВЗ.
Хотя идея, лежащая в основе этого отрывка из Amb 7 может быть вполне ясна, необходимо все же прояснить некоторые термины. Мысль могла бы быть более ясно выражена, если бы Максим различил первое начало, или исток, конечную цель, т. е. Бога, и ближайший исток и конец, которым является природа вещи и цель, достижимая ее силами. То, что Максим осуществил это, хотя и не систематически, я в достаточной степени показал в Earlier Ambigua [3164] . Триады – -, о-- и – - соответствуют друг другу. Последние члены двух из этих триад — и — имеют отношение к двум вещам: к чему-то, связанному с природой или сущностью, или же к полному свершению превыше природы, в бесконечности.
3164
ЕА. Р. 98 ff и 122 f (в наст. изд. см. соответственно: Гл. I. Раздел «Главный аргумент» и Гл. II. Раздел «Экскурс». — Прим. перев.). Здесь можно, в частности, отметить, что может представлять собой имманентное или переходное действие с соответствующими продуктами деятельности (результатами). См.: ЕА. Р. 111 (в наст. изд. см.: Гл. II. Раздел «Параллельные триады». — Прим. перев.). И такое действие является концом движения. См. ThOec 1.3.
Итак, можно согласиться, что Максим обладал необходимыми различениями относительно начала и конца, хотя и не выраженными с помощью жестких различающих терминов.
Обсуждение начала и конца можно было бы закончить здесь, но в Thal 59 есть отрывок об отношениях человека, человечества к Началу и Концу, на который ссылаются как на указывающий, что Максим практически не допускал существование исторического Рая [3165] .
3165
KL. P. 170 f/134 f. Относительного частного вопроса, был ли грех в Раю связан с сексом, см.: Asensio F. Tradition sobre un pecado sexual en el paraiso // Grego- rianum. 31,1950. P. 375–383 (относительно Максима).
Следовательно, важно посмотреть, что Максим считал Раем, и каким образом он его понимал.
Несомненно, что Максим допускал земной Рай. Это, в частности, видно из двух ссылок на благоразумного разбойника в Писании [3166] : «Человек, сотворенный Богом в начале, и помещенный в Рай, преступил заповедь, и стал подвержен тлению и смерти» [3167] В этом положении, которое высказывает старец своему юному ученику в Liber As- ceticus, нет ничего, что не было в совершенной гармонии со всем тем, что еще написал Максим.
3166
АтЬ 41, 1309B; 53,1373A9-D.
3167
LA 1,912A.