Твоя кровь, мои кости

Эндрю Келли

— Она остановила время, — проворковал зверь. — Она либо очень умная ведьма, либо очень легкомысленная. Миры не могут вот так замирать. Они распадутся на части. Кто-то должен пойти и заставить часы идти вновь.

— Убирайся из моей головы, — рявкнул он, схватившись за виски.

— Это то, чего ты хочешь? — вскипел ужасный голос. — Ты хочешь, чтобы я ушел? Хочешь жить полужизнью, как Питер?

Вокруг него царила ужасающая тишина, такая же неправильная, как река, замерзающая летом.

— Я могу показать тебе, как изгнать меня, Джеймс Кэмпбелл, — напевал ему

паразит. — Но ты должен поторопиться. Беги обратно к своей ведьме, и я покажу, что тебе нужно сделать, чтобы не потерять из виду звезды.

Его голова была полна шепота, рот полон зубов, и он бросился бежать.

34. Уайатт

Чьи-то руки схватили Уайатт за плечи, но при виде мальчика в часовне они разжались. Или, может быть, она попыталась высвободиться, девушка не знала точно. Тишина земли затягивала ее, как грязь, так что Уайатт двигалась словно во сне. Ноги налились свинцом. Шаг был неровным. Она замедлилась и почти ползла.

Когда Уайатт добралась до того места, где упал Питер, он уже был на ногах. У нее вырвался беззвучный смешок-полурыдание, когда она столкнулась с ним и привстала на цыпочки, пытаясь поймать его взгляд. Безмятежная голубизна его глаз исчезла. Вместо нее была только чернота, глубокая и холодная.

— Питер, — ее волосы были взлохмачены, и медные пряди колебались в воздухе между ними.
– Питер, посмотри на меня.

Ее руки нашли его грудь, скользнув по тому месту, где всего несколько минут назад она чувствовала его сердце. Там ничего не было. Только приводящая в ужас тишина.

— Нет, — прошептала она. — Нет.

По проходу покатился камень. Звук шагов приближался, и она поняла, что прямо у нее за спиной стоят члены гильдии, ожидая, когда можно будет вмешаться. Ей было все равно. Она позволила им идти.

— У того, что ты сотворила, есть название, — сказал Джозеф Кэмпбелл, появляясь рядом с ней. — Оно связано со старой и глубоко запретной магией. Должен признаться, я никогда не думал, что ты способна на это.

Эта жуткая тишина поглотила любое эхо, которое мог бы донести его голос. Казалось, что посреди комнаты разверзлась огромная и дьявольская пустота, звук всасывался в нее, как звездный свет в вакуум. Все казалось увеличенным, скручивающимся в слишком резкую фокусировку.

— Баньши сожгли не просто так, — выплюнул член гильдии. — Посмотри, что ты наделала. Это работа дьявола. Теперь ты никогда не увидишь рай.

Услышав отвращение в его голосе, Питер склонил голову набок. Он выглядел как-то не так, его движения были по-звериному быстрыми. В уголках рта появилась жуткая улыбка. Уайатт заметила холодную вспышку ярости в глубине его глаз, и у нее внутри все сжалось. Слишком поздно она поняла, откуда взялся гнев в ее крике.

— Я не это хотела сделать, — выдохнула она.

Солнечный свет пробивался сквозь разбитое окно, рассыпаясь по полу подвижными золотыми призмами. Питер внезапно оказался окутан светом и выглядел именно таким возвышенным святым, каким они его себе представляли.

Все, что осталось от него сейчас, — это тело, до краев наполненное яростью девушки, которая любила его.

— Мерзость, — прошептал член гильдии.

Приказ Джозефа Кэмпбелла прозвучал резко, как удар хлыста.

— Не дайте ему уйти.

Ужасная тишина взорвалась, когда все разом зашевелились. Двое членов гильдии протиснулись мимо Уайатт и приблизились к Питеру с церемониальными кинжалами наготове. Инстинктивно Уайатт потянулась глубоко внутрь себя и уцепилась за ниточку. Она нащупала толстую кожу, крепкую, как поводья. Питер сделал ложный шаг, его губы растянулись в сдерживаемом рычании.

Охваченная ужасом, Уайатт отшатнулась. На нее нахлынуло ужасное понимание. Она сделала это. Она подавила волю Питера так же, как вытаскивала его кости из грязи.

Поколебавшись, члены гильдии двинулись вперед. Солнечный свет отразился на кончике кинжала, и Уайатт широко развела руку, реагируя на это движение. Удар, натяжение, рывок. Питер сделал выпад. Под его руками хрустнула кость, и тело рухнуло на пол. За первым последовало второе. Питер двигался, как по команде, и нить между ними натянулась.

Отползая назад, третий член гильдии развернулся и бросился бежать, направляясь к двери. Уайатт сделала всего один шаг, и Питер отреагировал, отрезав путь к отступлению фигуре в плаще. Его рука сомкнулась на горле адепта. Он смотрел на свою жертву пустыми, безжизненными глазами, наблюдая, как та перестает извиваться.

— Питер, берегись!

Его голова дернулась вверх как раз в тот момент, когда четвертый член гильдии вскочил со скамьи и вонзил кинжал ему в основание позвоночника. От удара Питер подался вперед, отбросив тело, которое держал в руках, и повернулся лицом к нападавшему. Рукоять кинжала торчала из его спины, затыкая рану, и кровь растекалась все шире. Если он и чувствовал боль, на его лице это никак не отразилось. Он выглядел суровым, холодным и бессмертным, как бог.

Обезоруженный, член гильдии упал на колени.

— Пожалуйста, — он поднял руки в знаке мольбы. Адепт, молящийся своему святому. — Пожалуйста, помилуй.

В выражении лица Питера, когда он наблюдал за человеком, стоящим на коленях, не было ничего заинтересованного. Ничего злого или мстительного. Было только ужасное безразличие. Он медленно протянул руку и положил окровавленную ладонь на голову стоявшего на коленях человека. У послушника вырвался вздох, в котором в равной степени смешались облегчение и страх.

Хрустнула кость.

Тело упало на землю.

За его спиной последний член гильдии неподвижно смотрел на него.

— Что ты делаешь? — раздался в тишине голос Джозефа Кэмпбелла. — Прикончи его!

Дрожащий член гильдии приготовил нож и медленными, неохотными шагами приблизился к Питеру. Тот наблюдал за его приближением. Ближе. Пульс Уайатт участился, когда член гильдии бросился бежать. Питер выбросил руку вперед. С отвратительным треском голова мужчины ударилась о край скамьи. На виске у него расцвела красная вспышка, и он безжизненно рухнул на пол.