Твоя кровь, мои кости
Шрифт:
— Легким. Я восстановлю защиту. — Она воздержалась от упоминания о том, что вытащила его скелет из могилы, обойдя стороной ужасную правду о своих способностях. Она чувствовала себя не лучше зверя, манипулирующего чем-то мертвым в своих целях. Стараясь, чтобы ее голос не дрогнул, она сказала:
— Я смогу это сделать.
— Я знаю, что сможешь. Всегда могла. — Он пожал плечами. — И что потом?
— Что ты имеешь ввиду?
— Защита ослабнет. Со всем живым всегда так. — Он подошел ближе, слегка кренясь. — Ты будешь здесь всю оставшуюся жизнь? День
Она сглотнула, ее нервы были на пределе. Ей не понравилось, как он смотрел на нее, его широко раскрытые глаза были полны решимости.
— Я лишь пытаюсь пережить эту ночь, Питер. Я не заглядываю так далеко вперед.
— Почему нет? Помечтай со мной минутку… ты же любишь это делать. — Он навис над ней, согнув плечи, словно притягивая к себе. — А что, если у тебя будут дети?
— ети? — испуганно пролепетала она. — Нам по восемнадцать.
Она сказала «нам», не «мне». Ее охватило чувство унижения, мокрое и холодное. Он не обратил внимания на то, как она запнулась от собственных слов, как покраснели ее щеки.
— Нам не всегда будет столько, — тихо сказал он. — Что, если они не смогут делать то, что делаешь ты? Что тогда? Ты научишь их проливать кровь во имя леса? Ты покажешь им, как разделать меня на куски и стереть мои кости в порошок?
— Что? — ужас пронзил ее насквозь. — Нет. Никогда.
Он поджал губы. Его глаза были голубыми, как тающий снег, и такими знакомыми ей, как ничто другое.
— Я не сделаю этого, Уайатт. Я не стану привязывать тебя к этому месту только для того, чтобы удержать. А это то, что нужно, чтобы удержать тьму в лесу. Это место поглотит тебя больше, чем уже поглотило.
У нее вырвался судорожный вздох, похожий на всхлип.
— Никто из нас не будет привязан к этому месту. Сегодня вечером мы отправим зверя обратно в небо.
— Верно. Мы сделаем это. — Он протянул руку и провел пальцем по круглой поверхности кулона. — Когда наступит полное затмение, ты разобьешь его, прежде чем в часовню попадет что-нибудь еще.
В дверь снова постучали, и появился Джеймс, выглядевший подавленным. Взгляд его темных глаз слишком надолго задержался на ожерелье.
— Почти пора.
Они втроем направились обратно в неф, где в заросшем плющом потолочном окне сияла круглая красная луна. Небо было странно темным, часовня окрасилась в тусклый розовый цвет. В последний раз, находясь здесь, они все лежали голова к голове в роще, наблюдая, как луна скрывается в тени земли.
Уайатт помнила ту ночь так, словно это было вчера. Воспоминание о поцелуе Питера все еще крутилось у нее в голове, и поддавшись импульсу, она под покровом темноты взяла его за руку. Она была в ужасе от мысли, что ее отвергнут, у нее кружилась голова от ощущения, что Джеймс следит за каждым ее движением. Но Питер только крепче прижал ее к себе, удерживая их вместе в бездонной тьме. Она лежала совершенно неподвижно, едва осмеливаясь дышать. Сердце в груди билось, как птичка.
Джеймс
— Кто-то идет.
Они бросились за ним и обнаружили, что он смотрит в землю. Белые ночные флоксы высунули свои головки из грязи, их розовые лепестки были такими красивыми в лунном свете.
— Черт, — выдохнул он. Где-то в лесу кто-то выкрикивал их имена. Свет фонарика прорезал темноту, пробиваясь сквозь деревья. На мгновение на лице Джеймса отразился страх. — Питер, он у тебя?
Питер просто смотрел вдаль, на лес. Как он делал всегда, прислушиваясь к тихому дыханию леса. Оказавшись в поле его зрения, Джеймс схватил его за плечи и сильно встряхнул.
— Питер! Посмотри на меня. Нож. Ты принес его?
— Да, — его ответ был лаконичным. Осторожным. Он не смотрел на Уайатт. — Он у меня в ботинке.
— Ты полный придурок. — Джеймс сильно толкнул его в грудь. Питер подался вперед, и каблук его ботинка вырвал цветы с корнем. — Они выпотрошат тебя, если найдут его при тебе. Что ты собирался с ними сделать, а?
— Ничего.
— Ничего, — передразнил Джеймс, пихая его во второй раз. Питер врезался спиной в широкий ствол вяза. — Тебе просто нравится думать об этом? Ты просто хочешь притвориться, что всемогущий?
Без предупреждения кулак Питера взметнулся в воздух, ударив Джеймса по носу. Тот отшатнулся, кровь хлынула из его лица, брызгая красным. Уайатт втиснулась между ними, делая все возможное, чтобы помешать Питеру нанести второй удар. К тому времени там уже было множество фонариков, свет пронизывал ряды деревьев, и вся роща была покрыта серебром.
Вытирая кровь с подбородка, Джеймс пнул землю к флоксам. Он повернулся к ней, в его глазах сверкала ярость.
— Убирайся отсюда, Уайатт. Не показывайся им на глаза.
Теперь они были одни. Вшитые в полуразрушенную часовню нитями плюща и пуговицами из костей. За ними никто не шел. Больше не было секретов. И не было времени. Кровавая луна была в зените, красная и тусклая. Ее тетя как-то назвала это время самой буйной луной. Она не сомневалась, что это правда.
Джеймс, стоявший рядом с ней, встряхнул ингалятор. В тишине тот глухо звякнул.
— Думаю, он кончился.
— Что? — она удивленно взглянула на него. — Закончился? Уже?
— Оказывается, нет точной дозы для моего состояния. Однако, твоя кузина — довольно умная ведьма. Не говори ей, что я так сказал.
У нее больно сжалось сердце.
— И что? Это все? Мы должны просто отпустить тебя?
Джеймс одарил ее кривой улыбкой.
— Обычно именно так поступают с мертвецами.
— В этом нет ничего обычного, и ты это знаешь. Мы должны что-то предпринять.
— Мы что-то и предпринимаем, — напомнил ей Питер, и она поняла, что он имеет в виду ожерелье.
— Не только это. Что-то еще.
— Что например?
— Я не знаю! — Ее крик разнесся в темноте. — Что угодно!
Питер потер затылок, выглядя более усталым, чем она когда-либо видела.