Ты боишься темноты?
Шрифт:
– Вы просите невозможного. Простите, что впутала вас в это, но... – Дайана осеклась и, немного подумав, обратилась к Гринбергу: – Как по-вашему, если я потолкую с Алтьери, он оставит меня в покое?
– Интересный вопрос, – усмехнулся Гринберг. – Вполне возможно... если посчитает, что мы за ним следим. Хотите встретиться с ним лично?
– Нет... я...
– Она хочет сказать, что согласна, – перебила Келли.
Дом Энтони Алтьери представлял собой типичное каменное здание в колониальном стиле в округе Хантердон, штат Нью-Джерси. Огромное строение располагалось в глухом месте
Прямо за воротами находилось караульное помещение, где сидел охранник. Увидев подъезжавшую машину, он вышел навстречу.
– Добрый день, лейтенант, – приветствовал он, очевидно, узнав Гринберга.
– Здравствуйте, Цезарь. Нам нужен мистер Алтьери.
– У вас есть ордер?
– Нет, это что-то вроде визита вежливости. Слово офицера. Ни ареста, ни обыска.
Охранник взглянул на женщин и пожал плечами.
– Подождите здесь, – велел он и направился в будку.
Вскоре он снова появился и открыл ворота.
– Можете заезжать.
– Спасибо, – кивнул Гринберг и подкатил к самому входу.
Едва они вышли из машины, из дома появился второй охранник:
– Следуйте за мной.
Он провел их через гигантскую гостиную, причудливо обставленную антикварной и современной мебелью. Несмотря на то что день выдался теплым, в громадном камине ревело пламя.
Все трое молча шагали за охранником, не задавая вопросов. Тот открыл дверь, и они оказались в большой темной спальне. Алтьери лежал в постели, под капельницей. Дайане он показался живым скелетом. Он очень постарел и похудел с того дня, как она видела его в суде. У кровати стояли священник и сиделка.
Алтьери оглядел вошедших и остановил взгляд на Дайане.
– Какого черта тебе тут надо? – выдохнул он хрипло.
– Мистер Алтьери, я попросила бы оставить меня и миссис Харрис в покое. Зачем вы преследуете нас? Отзовите своих людей. Вам недостаточно было убить моего мужа, и...
– Что это ты мелешь? – прошипел Алтьери. – Да я ничего не слышал о твоем муже. Только прочел об этой дерьмовой записке, которую нашли на его трупе. «Будешь кормить рыб»! – Синеватые губы растянулись в издевательской ухмылке. – Вижу, кое-кто насмотрелся «Сопрано» [10] и работает под нас. Так вот что я скажу тебе, дамочка, и даже денег за это не возьму. Ни один итальянец такого не написал бы. Плевать мне, сдохнешь ты или еще поживешь. Но мне сейчас ни до кого нет дела. – Он поморщился от боли и схватился за горло. – В эту минуту я пытаюсь примириться с Богом, так что...
10
Имеется в виду популярный телесериал «Клан Сопрано».
Алтьери стал задыхаться.
– Думаю, будет лучше, если вы уйдете, – посоветовал Гринбергу священник.
– Что с ним? – прошептал тот.
– Рак.
Дайана в последний раз взглянула на умирающего.
Плевать мне, сдохнешь ты или еще поживешь... В эту минуту я пытаюсь примириться с Богом...
Нет, в таком состоянии не лгут. Ему действительно
Дайану охватила всепоглощающая паника.
На обратном пути детектив Гринберг встревоженно заметил:
– Как хотите, а он говорил правду. И это мне совсем не нравится.
– Вы правы, – нерешительно кивнула Келли. – Этот человек умирает. Он занят только собой.
– Вы можете назвать причину, по которой кто-то задумал избавиться от вас обеих?
– Нет, – не задумываясь ответила Дайана. – Если это не Алтьери... – Она покачала головой. – Просто не представляю.
– Я... я тоже, – призналась Келли.
Гринберг проводил женщин до квартиры Дайаны.
– Мне нужно на работу, но здесь вам ничего не грозит. Следующие двадцать четыре часа у дома будет дежурить патрульная машина, а за это время мы что-нибудь узнаем. Она прибудет через пятнадцать минут. Если понадоблюсь, звоните.
Он попрощался и ушел.
Дайана и Келли молча смотрели одна на другую, не зная, о чем говорить.
– Не хотите чая? – пробормотала Дайана.
– Кофе, – назло ей потребовала Келли.
Дайана раздраженно вздохнула:
– Как знаете.
Пока она варила кофе, Келли бродила по комнате, разглядывая картины. Вернувшаяся Дайана увидела, что гостья изучает ее работу.
– Стивенс. Интересно. Это вы нарисовали?
– Я.
– Миленько, – небрежно обронила Келли.
Дайана недовольно поджала губы.
– Вот как? Вы разбираетесь в искусстве?
– Не слишком, миссис Стивенс.
– И что же вы любите? Бабушку Мозес [11] , полагаю?
– У нее интересные работы.
– И какие еще примитивисты затронули ваше сердце?
Келли повернулась к Дайане:
– Честно говоря, я предпочитаю прихотливые, абстрактные формы. Разумеется, есть и исключения. Например, в тициановской «Венере Урбинской» слегка диагональное расположение обнаженной фигуры – поистине поразительная находка...
11
Имеется в виду Анна Мэри Робертсон (1860 – 1961), американская художница-примитивистка. Первая ее выставка была организована, когда ей было 80 лет.
Из кухни донеслось клокотание кофеварки.
– Кофе готов, – резко бросила Дайана.
Они сидели в гостиной молчаливые, угрюмые, не обращая внимания на остывший кофе. Дайана заговорила первой.
– И все же почему кто-то старается прикончить нас?
– Даже не представляю. Общее между нами только то, что наши мужья работали в КИГ. Может, они занимались каким-то сверхсекретным проектом и тот, кто на нас охотится, вообразил, будто нам все известно от них?
– Вы правы. – Дайана побледнела.
Женщины тоскливо переглянулись.
Таннер наблюдал за происходящим в квартире Дайаны на одном из множества телеэкранов, украшавших его офис. Рядом стоял его начальник службы безопасности.
Даже не представляю. Общее между нами только то, что наши мужья работали в КИГ. Может, они занимались каким-то сверхсекретным проектом и тот, кто на нас охотится, вообразил, будто нам все известно от них?