Ты меня (не) спасёшь
Шрифт:
— Может, пронюхал о её походах налево? — прищурилась тётя Стеша, но на мои дальнейшие расспросы отвечала:
— Да я что! Может, и впрямь ничего такого! Только она тогда клялась, что вернёт честно нажитое до последней пятирублёвой монеты. И всё это достанется её детям!
Уехала я после того, как Олег хватился меня и начал искать. Пообещав, что всё расскажу ему позже, я вызвала такси и тепло попрощалась с тётей Стешей и её внуками, пообещав звонить чаще и информировать, как у меня идут дела.
— В скором времени надеюсь порадовать тебя приятными новостями! — загадочно произнесла я напоследок и села в машину.
На обратном пути мне было о чём подумать. Конечно, я не собиралась вот так, со слов бывшей домработницы, обвинять Марину. Мало ли кто что сказал в тот день?! Но Олегу об этом стоит знать. Мы теперь какая-никакая, а команда, так что скрывать от него информацию об анониме, даже если она заведёт в тупик, я не собиралась.
Может, он и прав: раз неизвестная дама такая настойчивая, то это неспроста. Такое не делается только из зависти, здесь более глубокая причина. Вот и надо поставить точку в этой истории. И спокойно ждать рождения моего ребёнка.
* * *
Успев заехать в супермаркет, я добралась до квартиры Олега уже ближе к полуночи.
— Где ты была? — спросил он, принимая у меня пакеты с продуктами. — Так, я уже заказал еду. Всё остывает.
— Это на завтра, — ответила я, обнимая любимого. — Возможно, я снова приеду. И останусь на ночь.
— Оставайся хоть на всю жизнь.
Наши взгляды встретились, и я поняла, что Олег не шутит, не преувеличивает, и вообще готов взять меня в свой дом, чтобы всё было как прежде.
— Я подумаю, — ответила я с улыбкой. — Пусть сначала Юля забеременеет.
— А если нет? — спросил Олег, всё так же обнимая меня за талию свободной рукой, он убрал налипшую прядь с моего лба и погладил по щеке, скользнув пальцами по губам. — Я ценен для тебя, только как донор?
— Ты же знаешь, что нет, — ответила я тихо, чуть прикусив его большой палец. — Ты важен весь.
Заказанную пиццу и шалык мы попробовали уже под утро, когда смогли вырваться из плена сна, наступившего после изнурительной страсти. Истощающей, доводящей до изнеможения и полного физического удовлетворения. Моя кожа горела, а внутри образовалась приятная пустота. Такая, когда все желания уже сбылись, когда ты достиг предела возможного, и уже лежишь на берегу моря, как морская звезда, распластав стрелы-лапки, и спросто слушаешь тишину, дышишь ветром, ощущаешь неостывший вкус поцелуев.
Уплетая пиццу, я рассказала Олегу о своём визите к бывшей домработнице. Он слушал, нахмурив брови и время от времени задавая наводящие вопросы, а потом заметил:
— Она ведь не любила твою мачеху, так что резонно, что не может сказать о ней ничего хорошего. Впрочем, я никого не оправдываю. Скоро один человек мне пробьёт номер, с которого тебе звонили и писали, а дальше я знаю, как действовать.
— Номер может быть оформлен на родственника. Скорее всего он уже заблокирован, — ответила я, сомневаясь в том, что вот так просто можно выйти на человека. Олег ведь не секретный агент, которому доступны любые каналы информации!
— Это моя забота, малыш. Ешь давай!
И, присев рядом, он легонько щёлкнул меня по кончику носа.
Глава 20. Спасение
Прошло несколько дней. Я как-то спросила у Олега, как продвигаются его поиски анонима, но он лишь отмахнулся. Мол, пока процесс всё ещё идёт. телефон мне вернули, но потом снова попросили на пару дней, так что пока я ходила с другим.
Сообщений больше не приходило, и я решила сама позвонить Марине. Хоть мой мужчина и был убеждён, что это тупиковая ветвь, потому как слишком очевидная, но чем чёрт не шутит!
Конечно, я не собиралась спрашивать мачеху в лоб: «Не ты ли подговорила кого звонить мне от имени доброжелателя и портить жизнь?», но заставить нервничать, да. Здраво порассуждав, я подумала, что аноним делала всё это из зависти или из мести.
Другой причины и быть не могло. И хоть Марина идеально подходила на эту роль мне не хотелось думать, что виновна она. Последние годы я узнала мачеху с иной стороны, как любящую мать своих детей, готовую бороться за их благополучие.
— Не терпится поиграть в сыщика? — спросил Олег, когда я изложила ему свой план.
Позвоню Марине, поинтересуюсь, как дела, и между делом упомяну, что у меня всё превосходно, и я планирую снова выйти замуж. О ребёнке решила пока не упоминать, чтобы не сглазить. Не то чтобы я была суеверной, но так, на всякий случай.
— Я хочу убедиться, что это она. Если я права, то, услышав, что всё хорошо, она как-то себя проявит, — пояснила я, на самом деле не будучи в этом уверена.
И то, что Марина виновна, равно как и в том, что она сделает что-либо доказывающее её вину.
— Хорошо, но не увлекайся.
Я и не собиралась. Накупила подарков девочкам и после работы завезла Марине, предварительно созвонившись.
«Как давно мы не виделись», — подумала я, переступив порог её квартиры. Всё было чисто, обстановка вполне обычной, даже благополучной, но сама мачеха потускнела и потеряла былой лоск.
Когда я стала старше, то всегда, думая о мачехе, жалела её. Отец был не подарок, и Марина вляпалась в него, не подумав о последствиях. В ранней молодости все проблемы кажутся решаемыми, а любимые люди легко управляемыми.
Девочки были совершенно не похожи на мать, но очень милыми.
Марина усадила меня пить чай и по традиции начала расспрашивать. Я старалась казаться беззаботной и счастливой, впрочем, мне это давалось легко.
— Дела идут прекрасно, — щебетала я, помешивая ложечкой чай. — Работа хорошая, и зарплата радует.
— Деньги, они всегда липнут к деньгам. Помнишь, Аркадий так любил говорить? — вежливо улыбнулась Марина. Её лицо всегда оставалось непроницаемым, как и глаза, поэтому нельзя было и предположить, о чём на самом деле думает мачеха.