Ты — моя нежность
Шрифт:
Помню, как она впервые призналась в любви, а у меня ничего кроме чувства неловкости в тот момент не возникло. Петра свыклась с моей холодностью, и её попытки получить от меня взаимное признание сошли на нет. Она вообще оказалась очень ненавязчивой и понятливой женщиной. Я же чувствовал себя подонком, потому что не мог дать ей и сотую долю теплоты, которую она ежедневно мне дарила. И если раньше я думал, что её устроят партнёрские отношения, основанные на взаимоуважении и преданности, то в последнее время никаких сомнений, что ей будет этого недостаточно, у меня не возникало. Я поступил
Неожиданная новость о трёхлетней дочери заставила принять решение, которое впервые мне далось крайне тяжело.
***
– Вы правы, у меня есть ребёнок, но с чего вы взяли, что он ваш?
Неверную тактику она выбрала. Сидит бледная, трясётся как осиновый лист, то притянет к себе тарелку с клубникой, то резко отодвинет её. Хаотичные движения выдавали её страх и замешательство. Боялась, а всё равно на рожон лезла.
– Насть.
– Что? – обречённо вздохнула она, понуро опустив плечи.
– Кажется, ты не осознаёшь всю серьёзность ситуации. – Крутанул барный стул, на котором она сидела, так, что мы оказались лицом к лицу.
Да. Она чего-то боялась, а это плохо. С женщиной, которая испытывает страх, конструктивного диалога не получится.
– Чего ты боишься? – старался, чтобы мой голос звучал ровно, почти мягко.
– Я не знаю, чего от вас ожидать.
– В моих планах нет ничего, что бы могло навредить тебе или… нашей дочери.
Запнулся на последнем слове. С трудом осознавал, что у меня есть трёхлетний ребёнок.
– А у вас, оказывается уже есть планы? Я могу узнать о них?
Пришла в себя немного. Слышать слегка проскальзывающие дерзкие нотки в её голосе лучше, чем лицезреть страх в янтарных глазах.
– Я хочу участвовать в жизни Алисы.
Услышав мои слова, Настя сильно нахмурилась и поджала губы. Сразу же почувствовал её внутреннее сопротивление. Девушка она вроде неглупая, должна понимать, что идти против меня в таких вопросах сродни самоубийству. Я готов предоставить ей время самой решить, когда и при каких обстоятельствах произойдёт моё знакомство с дочкой, но если ей взбредёт в голову противостоять мне, боюсь, методы, которые я применю, чтобы погасить бунт, ей не понравятся.
– А что конкретно вы подразумеваете, Влад Романович?
– Для начала давай отойдём от официоза и перейдём на ты.
Такой взгляд исподлобья на меня кинула, что аж давление резко подскочило. Откашлялся, оттянув сильнее галстук.
– И можешь меня по имени называть.
– Хорошо. Я попробую, – прям облагородила меня, сделала одолжение в виде надменного кивка.
Глотнул минералки, пытаясь скрыть улыбку за высоким стаканом.
– И каким образом вы… ты хочешь принять активное участие в жизни Алисы?
– Это возможно только в одном случае: если наша дочь будет расти в полноценной и счастливой семье.
Настя в искреннем недоумении смотрела на меня, пытаясь переварить информацию, но неглубокая морщинка на лбу
– Я пытаюсь понять смысл твоих слов, но у меня не получается. Я плохо тебя знаю, но ты не похож жестокого и беспринципного подонка, который может отобрать ребёнка у родной матери. Или я ошибаюсь?
Женский ум очень странный и непостижимый орган. Давно пришёл к такому выводу. И, услышав ответ Насти, наверное, не должен был удивляться, но её слова ввели меня в ступор. Даже не знал, как реагировать на них, поэтому решил осторожно поинтересоваться:
– Разъясни, пожалуйста, что ты имеешь в виду.
– Лучше вы объясните, что имеете в виду, потому что я окончательно запуталась, – затараторила она. – Вы сказали, что хотите, чтобы Алиса жила в полноценной семье. У меня её нет, зато у вас скоро появится жена, это значит, что вы планируете забрать её к себе?!
На последнем слове у неё сорвался голос. Она хотела вскочить на ноги, но я придержал её за плечи и усадил обратно на стул. На высоких скулах появился лихорадочный румянец, глаза заблестели. Маленькая фурия разбушевалась – от такой хуком в морду запросто можно получить. Нет в ней больше трепещущей беспомощной девочки, которую я встретил четыре года назад, материнские инстинкты оберегать своё чадо выжгли беспомощность и робость.
Осторожно убрал руки с округлых плеч.
– Я тебе не враг, Настя, и никогда не наврежу своему ребёнку. Когда я говорил о полноценной семье, я имел в виду нас с тобой. Надеюсь, у тебя хватит здравого смысла, чтобы со мной согласиться.
Глава 25
Кажется, меня разыгрывали. Очень, кстати, неудачно. Чувства юмора у организаторов явно не было. А может, это сон? Кошмар, который закончится, когда я проснусь и снова окажусь в своём маленьком и уютном мире без потрясений.
– Правильно ли я понимаю, что ты хочешь, чтобы мы поженились?
– Именно. – Влад кивнул, не спуская с меня внимательного взгляда.
Нет. Это не кошмарный сон и не глупый розыгрыш, это сумасшедший дом какой-то!
– А как же Петра?
– Я поговорю с ней и всё объясню.
– Объяснишь?!
Господи! Что можно объяснить женщине, влюбленной в мужчину, о свадьбе с которым она грезила с самой первой их встречи? Женщине, изрисовавшей не одну стопку листов эскизами своего будущего свадебного платья и которая давно согласовала макеты пригласительных. Нет веских причин разрывать помолвку. Даже ребёнок. Прошли те времена, когда ради детей сохранялись браки или сходились под одной крышей два чужих друг другу человека.
– Влад, я никогда не буду запрещать общаться с Алисой и приложу все усилия, чтобы она тебя приняла и полюбила. Наши двери всегда будут для тебя открыты. Я обещаю, что сделаю всё, чтобы между вами возникли крепкие и доверительные отношения, но, прошу тебя, пожалуйста, не делай больно Петре. Она этого не переживёт. Ваш разрыв – это никому ненужная жертва и большая глупость.
Влад горько усмехнулся и покачал головой.
– Ты сказал, что хочешь, чтобы Алиса жила в полной и счастливой семье.