Ты - наша
Шрифт:
Я взвиваюсь, выкручиваюсь и умудряюсь каким-то образом вырваться из их лап. Отпрыгиваю в сторону и поворачиваюсь, резко скомандовав:
— Сидеть!
Парни, которые уже было дернулись ко мне, падают обратно на сиденье и замирают, подавшись вперед, словно на низком старте, словно одно мое неверное движение, и сорвутся с места! Ко мне!
Я на полсекунды застываю, перебарывая природную скромность и стыд. Как показывает практика, эти качества — совершенно лишние при общении с такими… такими…
— Вы… Вы что
— Вась, а тебе не похер? — так же тихо, но как-то очень-очень развратно урчит Лис, улыбаясь шало и довольно, — главное, чтоб зачет поставил, да?
— Ты… — я в поисках поддержки смотрю на Камня и вижду в его лице мрачное единодушие со словами Лиса, — вы… рехнулись? А? Вы же мне обещали! Вчера! И сегодня утром!
— Ну так мы же к нему еще в пятницу ходили, — пожимает плечами Камень.
— За… Ох… Зачем???
— Как зачем? — все с тем же легким недоумением отвечает он, переглядывается с Лисом, снова пожимает плечами, — мы виноваты, что ты заболела. Нам и разруливать…
— А вы в курсе, что, кроме вас, тут побывал Колесник, Рафик, Артем? И еще бог знает, кто? Боже… — я закрываю лицо ладонями, — боже… Какой стыд…
У меня в глазах темнеет, накатывает слабость, и в следующее мгновение я оказываюсь заперта между двух горяченных твердых тел парней. Они подхватывают меня, тяжелые ладони скользят по талии, плечам, груди, жаркий шепот добавляет слабости в голову и ноги:
— Никакого стыда, малыш…
— Забудь, маленькая.
— Никто ни слова не скажет, не посмотрит…
— А если посмотрит, скажешь мне.
— И мне.
Боже… Какие непроходимые, непробиваемые… Гады…
— Вы во всем виноваты, — шепчу я обессиленно, уже не пытаясь вывернуться, умирая от их напора и безумия, — вы… Вы мне обещали, обещали…
Они и в самом деле обещали, что не будут давить. Что больше не сделают ничего, что хоть как-то бросит тень на мою репутацию.
В воскресенье, вчера, когда пришли ко мне в комнату, предварительно, как я уже потом поняла, обезвредив Маринку при помощи Тигра.
Они принесли продукты, а еще — теплый и безумно красивый пуховик. И мой пуховик, благополучно забытый в лаборантской кабинета биологии, тоже принесли!
Я не хотела ничего брать, никого видеть. И вообще планировала в понедельник подавать заявление на перевод в другой университет и даже подыскивала варианты, потому что за эти выходные в полной мере осознала, что произошло.
И что жизнь моя, такая тихая, спокойная, незаметная, уже никогда таковой не будет.
Ну и мои соседки по общаге тоже не позволили оставаться в счастливом неведении.
Столько злобных взглядов, ехидных разговоров за спиной и прямых обвинений в лицо
И, если бы не заступничество Маринки, регулярно гонявшей от нашей комнаты общажных сплетниц и завистниц, то я бы, наверно, не выдержав, сбежала к родителям!
Но подруга проявила себя настоящим бойцом, и я, в итоге, смогла несколько часов спокойно поплакать на своей кровати без посторонних взглядов.
— Блин, Вась, ну а чего ты хотела? — вздыхала Маринка, сидя возле меня с кружкой дымящегося напитка, который прописал доктор, — вокруг тебя пляшут два самых охеренных парня универа… Ты думала, что? Что тебя по-прежнему все будут любить? Привыкай… Главное, чтоб порчу не навели, бляди завистливые. Ой… Тигрик звонит! Да, милый! Возде общаги? Но ты же, вроде… Ой, ну только на полчасика… У меня тут Васька болеет… Ага. Ну, конечно, не случится! Что не надевать? Ой…
Она положила трубку, повернулась ко мне, смущенно и счастливо улыбаясь.
— Иди уже, — вздохнула я, — хватит нянькой возле меня сидеть.
— Я на полчасика! — залопотала Маринка, спешно накидывая пуховик прямо на домашний халатик и избавляясь от трусов.
Я стыдливо отвернулась, заметив эту пикантную деталь.
Какая она все-таки безбашенная!
— Никому не открывай! — строго предупредила она, — а то воспользуются моментом, сучки!
Я кивнула, не поворачиваясь. Маринка повозилась еще немного, впихивая ноги в дутики, затем щелкнула дверь.
Я закрыла глаза, стараясь отрешиться от тревожных мыслей о дальнейшей своей горькой судьбе, когда замок на двери щелкнул еще раз…
51
То, что Лис и Камень спокойно открыли замок, ключа от которого у них, по идее, не было и быть не должно, не удивило. А вот выражение их лиц — очень даже.
Или это мне с перепугу показалось, что они взволнованы? Глаза как-то подозрительно блестели у обоих… Правда, поняв, что я вполне в себе, сижу на кровати уже и ошарашенно пялюсь на них, парни тут же всю взволнованность растеряли. Лица их синхронно сделались довольными, Лис улыбнулся своей сногсшибательной улыбкой, а на хмуром лице Камня прорезалось что-то похожее на дружелюбную усмешку.
— Малыш… — Лис, как всегда, среагировал первым, пихнул сумки, которые держал в руках, Камню, шагнул ко мне, опустился перед кроватью на корточки и мягко коснулся щеки, так нежно, что мурашки по коже побежали. Заглянул в глаза. — Ты как?
— Охуеть, картина! — Камень, офигев от манер Лиса, одним небрежным движением превратившего его в носильщика, скинул все, что ему дали, и то, что сам нес, на пол, и тоже шагнул ко мне. Правда, на корточки не стал присаживаться, а просто потеснил Лиса, из-за позы довольно неустойчивого, и, наклонившись, легко подхватил меня под локти и приподнял с кровати. Я лишь ойкнуть успела! — Маленькая, привет!