Ты (не) моя мама
Шрифт:
— Понятно…
Перевела взгляд на глобус, что стоял на дальнем углу стола. Стильный, чёрный, блестящий, с золотистыми материками. Названия континентов выделялись на золотом цвете тёмным курсивом. Зачем-то посмотрела на основание с гравировкой. Разглядеть надпись было невозможно, но именно по гравировке я поняла, что это подарок.
Влад подался вперёд, протянул мне папку с эскизами и произнес прохладно и негромко:
— Я не могу понять одного. Почему вы решили найти Алёну спустя столько времени? Почему интересуетесь ей?
Снова
— Сначала вы нашли мою сестру, наблюдали за ней и дочерью со стороны. А позже вышли на связь. Ведь так?
Ярчинский навёл на меня справки? От одной только мысли об этом, у меня перехватило дыхание. Меньше всего мне нужно, чтобы кто-то рылся в моём прошлом.
— Так, — кивнула, взяв себя в руки. — Сначала, я просто хотела знать, что у Алёны всё хорошо. А потом… я не могла остановиться. И сейчас не могу. Ведь Алёна потеряла самого близкого человека, которому смогла довериться после… — я не договорила. Язык не повернулся произнести это вслух. — Мне важно знать, что с ней всё в порядке. И помогать ей, чем могу.
— А чем вы можете помогать Алёне? — спросил Влад задумчиво, откинувшись на спинку стула.
Его непринуждённая поза казалась расслабленной только на первый взгляд. На самом деле Ярчинский был напряжён. Его пальцы крепко сжимали подлокотник кресла, чётко очерченные губы были слегка поджаты, а взгляд продолжал внимательно впитывать каждое моё движение.
— Скажите, чем нужно помочь.
— Через две недели у Алёны должна состояться выставка в художественной школе, где она училась последние годы. Её работы были номинированы как одни из лучших ещё два месяца назад. Детям будут вручены награды. Мне позвонили вчера вечером, спросили, может ли Алёна присутствовать. В случае отрицательного ответа приз вышлют почтой, но я считаю, что Алёне будет приятно побывать на выставке, где представлены её рисунки. К тому же она будет рада находиться на награждении лично.
— Вы абсолютно правы, — согласилась я, не понимая, к чему он клонит.
Неужели предлагает поехать с ними?
— На поездку уйдёт два дня, — продолжил Ярчинский. — Моя жена по некоторым причинам не сможет сопровождать Алёну. А я… — небольшая заминка. — В общем, племяннице десять, ситуации могут возникнуть разные, ей может что-то понадобиться, а я для неё пока ещё чужой дядя, к которому она не сможет обратиться с любой просьбой. И Раиса больше у нас не работает.
Слушала, не перебивая, боясь и слово вставить, и всё ещё сомневалась, что мне предложат сопровождать Алёну.
— Если у вас получится поехать с нами…
— Я поеду, — выпалила поспешно, пока Ярчинский не передумал.
Он смолк на мгновение, словно не ожидал от меня такого рвения, затем согласно кивнул.
— Внимание привлекать не будем. Для
— Хорошо.
— Тогда буду на вас рассчитывать, Наталья. Спасибо.
Казалось, что Влад поблагодарил искренне. Вот только благодарить, в первую очередь, мне нужно его.
Собрала эскизы в папку, ругая себя за задержку. Ярчинский наверняка уже ушёл на обед. Он ждал от меня набросков ещё к одиннадцати, но я смогла выдать что-то годное только к пяти минутам первого. Плохо. И зачем я только взялась спорить с Дарьей, что её вариант комбинезона для малышей, имеющий слишком много кнопок-застежек, неудобен в эксплуатации?
В итоге нарвалась на проработку собственного видения модели комбинезона, которую, ввиду «особой» любви к моей персоне, будут подвергать гораздо более жёсткой и детальной критике.
А ведь я всего лишь предложила заменить клёпки застежкой-молнией! Но началось такое!
Ни для кого не секрет, что подобного рода замки на одежде хуже всего защищают место соединения от порывов ветра и холода. Именно поэтому большинство моделей с молнией закрывают ветрозащитным двойным клапаном, который опять же закрепляется кнопками. Которые я, согласно собственной критике, должна была избежать.
В итоге я продумала вариант комбинезона с двумя молниями, которые закрывают друг друга. Первая застежка идёт наискось к правому плечику, и защищается скошенным к другому плечику клапаном, который закрывается второй молнией. Кнопка только одна — у горловины с капюшоном. Быстрый и удобный вариант для любой мамы, которая не хочет запарить ребёнка до начала прогулки. Можно конечно упростить вторую молнию дополнительной заклёпкой снизу, но посмею предложить Владу выдвинуть на рынок оба варианта — на выбор покупателей.
Впорхнула в кабинет Ярчинского и тут же наткнулась Валентину — его секретаршу.
— Он уже уехал, — протянула она, окидывая меня снисходительным взглядом.
Судя по тому, что на ней верхняя одежда, Валя тоже торопилась на выход.
— А во сколько вернётся? — спросила я, нервно постукивая пальцами по папке.
— Сегодня его точно не будет. Завтра…
— Вот как? — Не смогла скрыть досады в голосе.
— Можешь оставить папку, я передам перед пятиминуткой. Влад ознакомится.
— Спасибо, — поблагодарила я, положив папку на край стола.
Мы вместе вышли в коридор, и я безучастно наблюдала, как Валя закрывает дверь на ключ.
— Влад говорил, куда поехал?
Вдруг что-то случилось с Алёной?
— На соревнования. К сыну, — последовал безразличный ответ.
Этот ответ несколько обескуражил. Я никогда не думала о Ярчинком, как об отце. А ведь у него есть семья. Жена и ребёнок. Надя несколько раз упоминала о них в разговорах, но у меня создалось твёрдое убеждение, что между сестрой Влада и его женой нет особо тёплых отношений.