Ты теперь моя

Тодорова Елена

— Узнаем, Сеня. Сегодня вечером узнаем. Меня другой вопрос волнует: как он так быстро наши интересы прослеживает?

— Думаешь, крысит кто?

— Не исключено.

— Давно я пальцы никому не ломал, — протягивает нараспев.

— Успеешь.

— Тогда я на вечер народ собираю, да? — уже поднимаясь, спрашивает Семен.

— Собирай. Время и место закину сообщением, как только с «нашим клиентом» утрясу.

— Лады.

Сеня выходит, а я, не особо заморачиваясь с подбором слов, отправляю Палехе письмо.

Кому: [e-mail]

Тема: Без долбаной темы.

Пер. Некрасовский, 24/123. Гостей ждать будешь или выберешь нейтральную территорию? Сегодня.

С ув. Р. Саульский.

Ответ приходит в течение пяти минут.

Кому: [e-mail]

Тема письма: Рейдеры в действии

Ок. Встрече быть) Но на моих условиях.

С ув. В. Палеха.

Мне одним махом становится неинтересна вся эта затея. Да, я ожидал чего-то подобного. И то, что быстро согласится. И то, что попытается выдвинуть свои требования. Однако вместе с тем рассчитывал, что он меня все же удивит.

Кому: [e-mail]

Тема: Re: Рейдеры в действии

Дай угадаю. Я должен быть один?))

С ув. Р. Саульский.

Сам своей реакции не понимаю. Отправив письмо, отстраненно изучаю собственное размазанное отражение в стеклянной дверце офисного шкафа.

Выбив из измятой пачки последнюю сигарету, комкаю картон вместе с фольгой и резко швыряю в мусорную корзину. Зажимаю губами фильтр, подкуриваю и глубоко затягиваюсь, до тех пор, пока в груди не возникает жжение. Крайне медленно выдыхаю горький и терпкий токсин.

Кому: [e-mail]

Тема письма: Сильно злишься?))

Ну, давай так… Ты можешь быть с целой бригадой.

С ув. В. Палеха.

Он меня все-таки удивляет. Сотканная воображением картинка рассыпается. Я вновь не знаю, что думать. Чего он добивается?

Кому: [e-mail]

Тема: Re: Сильно злишься?))

Настолько уверен в своих людях?

С ув. Р. Саульский.

И вот это «сильно злишься?» в контексте выглядит весьма странно. Глаза режет.

Кому: [e-mail]

Тема письма:)))

Уверен, что ты мне ничего не сделаешь. Я приду один.

Триумфальная арка, 22:00.

С ув. В. Палеха.

Интересное заявление. Ведь сам я не уверен. Все дело в том, что мне, по понятным причинам, плевать на последствия.

И я бы мог прийти один. Но, учитывая самонадеянность Палехи, так и подмывает нагнать бритоголовую толпу. Что я и делаю, отмечая, как хваленое дьявольское терпение за борта выплескивается. В конце концов, я святым быть не подписывался. Понторез Сеня в этом плане лучший помощник, ему даже особые указания и инструкции не нужны. Собирает от силы восемь-десять человек, зато на кого ни взгляни — ярчайший персонаж страшной сказки.

Палеха опаздывает. Семен нервничает и всячески это выражает.

— Мы же не оставим это вот так? Не пора ли двигать на Некрасовский? Вдруг он манатки сейчас сворачивает?

— Замри, Сеня, — тихо выговариваю, прикуривая вторую сигарету. — Придет. Никуда не денется.

Ветер затихает. А потом вдруг паркой волной срывается. Вместе с ней в лицо бросает табачный дым, который я секунду назад выдохнул. Жмурясь, задираю подбородок выше и глубоко вдыхаю. Пахнет дождем. Вот-вот ливанет. Скорей бы…

Разговоры вокруг меня угасают.

И я слышу шаги. Точнее, звонкий перестук каблуков по выстланной плиткой площадке.

Что за черт?

Прищуриваюсь, когда из темноты выступает женская фигура. Прослеживая ее неторопливое приближение, невольно дыхание задерживаю. Чувствую, как растет набегами сердцебиение. Земли под ногами не ощущаю. Потому как… Узнаю походку, движения и изгибы значительно раньше, чем могу рассмотреть в сумраке лицо.

Этот образ вечной фреской на сердце высечен.

…«Если я тебя когда-нибудь положу, ты не обидишься? Не обижайся, пожалуйста».

Воспоминания разбивают сознание бесперебойным гулом. Горячими осколками оседают в груди. Трясет изнутри люто, словно королевство Тонга в самый худший день пятилетки.

Глаза в глаза.

Воздух вокруг нас разрывает. Расщепляет на радиоактивные атомы, в сотни раз превышающие дозу облучения, с которой я способен справиться. Эмоции шпарят кипятком. Жгучей волной слизывают кожу и до кости обваривают мясо.

…«Я хочу тебя положить».

Нет. Мужчину нельзя победить. Только убить. Она меня убила.

Глава 45

…лишь безумец был способен так влюбиться…

Долго не могу мигнуть. Слизистую огнем жжёт, но естественного движения не происходит. Опасаюсь, что за эти долбаные миллисекунды темноты Юля вновь исчезнет.

Юля… Моя Юлька… Моя… Юля… Моя…

Год я считал, что ее больше нет. Каждый чертов день засыпал и просыпался с этой планомерно выжирающей мозг мыслью. Кто-нибудь хотя бы примерно может себе это представить? Кто-нибудь…

Как такое возможно?

Я знал, что Юля села в тот треклятый Мерс! Видел ее на заднем сиденье. По сей день дословно помню, что говорил Костя. Она была там. Была! А позже эксперты на моих глазах выгребали обугленные останки. Именно я подтвердил, что одно из тел принадлежит моей жене.

Моя… Моя жена… Моя… Юля…

Весь этот адский год моей и оставалась. Сказал бы, что тенью за мной ходила. Да нет. Сам внутри ее носил.

Сейчас смотрю и глазам не верю.

Она. Живая. Дышащая. Из плоти и крови. Не очередное видение. Не морок. Не сон. Реальная. Точно такая же, и в то же время совсем другая. В первую встречу решил, что красивая. Сейчас же с болью подумал: нельзя быть такой красивой. Губительная эта красота. Какая-то аномальная, ненормальная, одуряющая.