Ты ведь понимаешь?
Шрифт:
Конечно, ты читал умные книги, полные советов. Как определить пол лица, с которым у вас свидание? У мужчин безымянный палец длиннее, чем указательный, волоски на фалангах пальцев, адамово яблоко, плечи шире бедер. Подобные вещи. Но в баре темно. Слишком темно. И ты не знаешь про ту вещь, вдруг она абсолютно ненормальна?
Могут происходить вещи, которые абсолютно ненормальны. Жене не нравится, размышляешь ты, что ты ходишь в стриптиз-бары. А ведь там все ясно. Все именно так, как оно выглядит. Все прозрачно. За стойкой озвучивают тариф. А что теперь? Что ж теперь делать? Начинаешь нащупывать мобильный. Нет, коллеги ничего тебе не посоветуют, будут смеяться над тобой, скажут: «Давай, до дна. Если не заметишь разницы, так и все равно». Но тебе не все
Нет, так не пойдет. Поэтому тебя, пока по твоей шее гуляют теплые губы, охватывает ужас: скоро будет налито по последней, возможно, больше вообще не зажгут свет, возможно, вы просто встанете, чтобы уйти, скорее всего, именно тогда настанет черед вопроса: «Ты пойдешь со мной?» И что тебе тогда сказать? Выбора, как всегда, два. Но какой правильный? Лучше бы ты был с друзьями в стриптиз-баре, где знал бы, что сказать, ты бы сказал: «Счет!» — и пошел, и все было бы в порядке. Когда они спросили тебя, идешь ли ты с ними, ты должен был сказать: да. Скоро, возможно, прозвучит тот же вопрос. Что ты ответишь теперь?
Перевод Юлии Созиной
Илл. 10.[10]
Сортировка
Удивительно проснуться в чужой квартире. Смотришь на женщину, лежащую рядом. Как я здесь оказался? Ну не должен ты в поезде заговаривать с женщиной, читающей Коэльо. Но случается. И сейчас ты здесь. Она спит. Прислушиваешься: еще дышит. Было бы страшно, если б не дышала. Кого звать? Как объяснить? Сейчас все можно уладить. На полу — остатки прошлого вечера: то, что ели и пили. Я бы убрал — не хочется быть бесполезным, хочется думать, что он был безупречен, тот вечер: говорили немного, все происходило без слов. Однако, нелегко в незнакомом месте. Как рассортировать мусор? Когда-то о чужих квартирах ты судил по книгам и пластинкам. Куда бы ты ни приходил: быстро обведешь взглядом шкафы. И все ясно. Сейчас ты уже не можешь на это полагаться. И книги, и музыка все больше похожи друг на друга. Сейчас важна сортировка. Куда деть бумагу, куда стекло, куда пищевые отходы? Смотришь по сторонам, заглядываешь под раковину, но выбора нет — ведро только одно. Нет другой возможности. Тихо обуваешься.
Перевод Марии Ахромеевой
Заносы[11]
С одной стороны — море, с другой — скалы. Шоссе, дальний свет. Благодаря музыке открыты глаза. Коротенькие песенки о любовных разочарованиях. Еще только полночь. Увези меня от скуки. Она не узнает, что мы были вместе. Еще только полночь. Пусть опасность грозит нам двоим. Я хотела бы знать, думаешь ли ты обо мне, когда ты с ней. И прежде чем снять с меня одежду, ты должен кое-что узнать: мое тело тоже держится за душу, и вместе с ним я тебе отдам и ее.
Все любви заканчиваются несчастливо — об этом поется в песнях. Всё так далеко и так близко. Вдали виднеется заправка. Я жду. Я смотрю. Стекла запотели от моего дыхания. Значит, я существую. Я долго размышляла об этом, а теперь знаю. Он пойдет за напитками. А я, взяв свою сумочку, скажу, что мне надо отлучиться, и пересяду в какой-нибудь другой автомобиль, наверняка какой-нибудь окажется открытым и готовым отправиться в путь, — и мой путь изменится. Наверняка есть такие автомобили. Наверняка он сможет понять. Так много музыки, которая всё объясняет. Все любви заканчиваются несчастливо, как поется в песнях.
Перевод Юлии Созиной
Илл. 11.[12]
«Нехорошо, что женщина путешествует одна», — сказал он ей, когда она выходила. Она не обернулась. «Знаю», — проронила она и захлопнула дверцу. «Небезопасно», — добавил он в сторону уже запертой дверцы, пожал плечами и вновь нажал на газ. Тот, кто ее здесь подберет, подумал он, опасен, потому что только такие и подбирают здесь — где небезопасно.
Знаю, еще раз повторила она про себя, ох, как знаю. Нехорошо, что женщина путешествует одна. Небезопасно. Еще хорошо, что у меня в сумочке всегда есть тот самый нож. Я не хотела там его оставлять. Я ведь хорошо его вытерла, только ведь никогда не знаешь… Могли бы еще что-нибудь и найти, когда бы его обнаружили. Небезопасно, конечно, может случиться все что угодно, когда человек «голосует». Никогда не знаешь, кто возьмет тебя в машину. Никогда не знаешь, какой ты оттуда выйдешь.
Перевод Юлии Созиной
Илл. 12.[13]
Я пишу эти слова
в каком-то отеле в старой части богатого города. В моем номере есть балкон, телевизор, кипятильник, телефон, кровать для двоих, хотя я один. С собой я принес компьютер и мобильник. Если я оказываюсь в подобных отелях, то мне хочется написать письмецо или СМС-ку. И когда я включаю компьютер, чтобы поискать связь, — внизу начинает выть сирена. Я смотрю с балкона, как лежащего на земле парня перекладывают на носилки. Его подруга безудержно рыдает. Поначалу спасатели суетятся, затем перестают, так что даже роняют парня на землю. Теперь их движения грубы, больше не нужно их контролировать — кончено. Overdose. Девушка затихла, отступает назад, теперь она знает, что ее плач больше ничего не может изменить.
Я пишу эти слова, но и они не могут ничего изменить. В кровати для двоих все еще пусто, и в номере тоже, не считая меня, конечно. Мне все так же будет хотеться послать весточку, но лучше не стоит, ведь будет грустно, если я не получу ответа. Парень на носилках будет все так же мертв, и его подруга все так же будет знать, что ее плач не может ничего изменить. Я пишу эти слова, и даже это не может измениться. И ты, прочитавшая их наконец, не можешь ничего изменить. Ведь они здесь. Парня же больше нет. Спасатели уже давно сложили носилки, вымыли руки, ушли домой, у них своя жизнь, на дорогах достаточно трупов. И его подруга ушла домой, может быть, ее жизнь изменилась, может быть, ее отправили на реабилитацию, она была вынуждена исчезнуть, теперь она еще где-то, может быть, теперь она заботится о твоих детях в садике. Теперь, когда ты читаешь это, кто-то другой находится в том номере, и, может быть, не воет никакая сирена, и, может быть, никто не умирает под окном. Так лучше. И так эти слова воплощаются более счастливо. Иногда лучше, когда ничего не происходит.
Перевод Юлии Созиной
Илл. 13.[14]
Главное — слова
Зайдя в номер, я посмотрел на визитку, полученную от портье. Фотография, номер телефона, надпись на непонятном языке.
Я набрал цифры. Ответила женщина. Мы сразу же перешли на английский.
— Мне немного одиноко, — сказал я. — Вы бы не поднялись в мой номер?