Тяготению вопреки
Шрифт:
– Что ж, тогда я не вижу альтернативы. Ладно, пойдемте. Они зашагали рядом, море осталось слева от Кендрика.
– Вы часто сюда приходите?
– Время от времени, - улыбнулся Кендрик.
– Здесь я оказался, когда впервые пристал к этим берегам.
– На одном из этих кораблей?
– Да, где-то в первые годы войны. Поначалу сухогрузы шли караванами, вывозя тысячи беженцев из охваченных бунтом штатов Восточного Побережья. А потом военный флот Легислата начал ставить блокаду - слишком нас много было.
–
– А что было там в те дни?
– Примерно то же, что вы каждый день в новостях видите. Такое ощущение, что весь остальной мир между собой передрался, и пришел наш черед.
– Уитсетт обернулся к нему.
– Я же там остался после Лабиринта. Был до того консультантом, и помогал людям пережить то, что с ними происходило. Пытался снизить поток самоубийств, можно сказать. Там я и познакомился с Бадди, до того, пока он на этом своем вертолете не рванул куда-то на юг Мексики. А вы?
– У меня был выбор: или пытаться найти дорогу через зону боев, или пойти другим путем и сесть на корабль. А потом у меня, как и у вас, усиления одичали, и пришлось мне залечь на дно.
Уитсетт сочувственно кивнул.
– Если это не слишком нескромный вопрос, - начал Кендрик, - как вы сюда попали, не проходя обычных проверок?
– Частный рейс, организованный компанией, где один из совладельцев - лаборокрыс. У них есть способы обхода обычных каналов.
– А я этого лаборокрыса знаю?
– Роя Уитмена помните?
– Ну конечно.
– Вы же вместе работали?
– С ним работал Бадди, - поправил Кендрик, - в те времена, когда они гоняли через границу США в обе стороны все, что могли. А меня только пару раз… ну, брали с собой. Я рассчитывал найти хороший материал.
– Все еще пишете?
– вопросительно глянул на него Уитсетт.
Кендрик покачал головой:
– Практически нет. Мне повезло заиметь средства, чтобы пока что протянуть без работы, но это вечно тянуться не может.
– А работу вы не можете получить, потому что никто не хочет иметь дело с лаборокрысом. Нам всем нынче туго приходится.
Кендрик пожал плечами:
– Остается утешаться знанием, что не у меня одного такие проблемы.
Уитсетт засмеялся:
– Считайте, что вам еще повезло. В Америке есть места, где все гораздо хуже.
– Я бы не был в этом так уверен. Но вы же не для того проделали весь этот путь, чтобы просто со мной повидаться?
– Нет, причины другие. Хотя главным образом Бадди встревожился, что от вас ничего не слышно.
– Помню, вы говорили. Может быть, вопрос стоит поставить так: почему он счел нужным посылать вас, хотя мог бы просто сам меня спросить?
– Я уже говорил: он занят. Но ему нужна ваша помощь.
– Мог бы позвонить.
– Вас сперва нужно было найти, а это потребовало времени. Вы хорошо скрываетесь.
Кендрик позволил себе слегка улыбнуться:
– Кажется, все-таки недостаточно хорошо.
– И все же Бадди к вам обращается - через меня. «Лос Муэртос» знают о видениях.
– Что ж, молодцы.
– «Лос Муэртос» не надо недооценивать. Они сейчас куда опаснее, чем были несколько лет назад.
– Бросьте, - возразил Кендрик.
– Они же разваливаются?
– Раскололись, но не ослабели. Разделились на две фракции. Одна фракция считает себя религией, другая… другая больше занята земными делами и старается действовать на опережение. И обе видят в нас для себя опасность.
– Послушайте, вы знаете, что это были не галлюцинации, а видения ? И это действительно потрясение, признаю - мысль, что не только у меня такое. Но все это мне говорит, что наши усиления копаются у нас в головах.
– Кендрик коротко засмеялся.
– И что в этом нового? Вот чего я не понимаю - это почему столько народу интересуются конкретными подробностями.
– Трудно отмахнуться от факта, что более радикальная фракция «Лос Муэртос» надеется что-то приобрести от видений, которые могут испытать сами, если подберутся поближе к Лабиринту. Вы,ведь сами были такому свидетелем? Бадди мне рассказал о вашей поездке в джунгли. Мне кажется, вы не понимаете вот чего: все мы видим одна и то же, все как один - конкретнее, те, кто вышел живым из Семнадцатого.
Кендрик засмеялся, замотал головой:
– Это невозможно.
– Я могу вам рассказать, что вы видели: крошечный мальчишка с крыльями как у бабочки. Вижу по вашему лицу, что это так.
Кровь бросилась в лицо Кендрику.
– И что? Если даже это так - а я еще не согласился, что это так, -какая мне разница?
Уитсетт пожал плечами:
– Нас пригласили. Наверное, они говорили и с вами
– Кто «они»?
– Светлые.
Кендрик заставил себя дышать ровно. Давно уже не слышал он этого названия.
– Светлых не существует. Они всего лишь плод воображения тех, кого свели с ума медицинские процедуры, санкционированные государственным аппаратом США.
– И все же они существуют.
– И Бадди хочет говорить со мной на эту тему?
Уитсетт сменил галс:
– Вас же было четверо? Вы, Питер Мак-Кован, Роберт Винченцо и Бадди Хуарес. Вас изолировали в Лабиринте, и там что-то произошло. Между вами четырьмя.
– Я не отрицаю, что нас изолировали вместе, - согласился Кендрик.
– И именно тогда Роберт впервые заговорил о Светлых? Кендрик вздохнул:
– Я же уже говорил: Роберт сошел с ума.
– Сошел ли?
Кендрик отвернулся и на прямой вопрос не ответил: - Там много странного происходило. Иногда трудно отличить, что было в реальности, а что нет.
– Он снова посмотрел на Уитсетта: - И Бадди решил, что Светлые существуют реально?