Тяготению вопреки
Шрифт:
Питера Мак-Кована пригласили на следующий день.
И снова голос в динамиках был другой. За мгновение до того, как он со щелчком отключился, Кендрику показалось, что он услышал фоновые крики или вопли.
Он снова присел возле одной из бронированных дверей. Мак-Кован появился чуть позже, и больше часа просто сидел, таращась бессмысленными глазами в темноту.
Кендрик ждал, что он будет делать. Если Мак-Кован откажется уйти на уровни убийства, то протянет,
Имя Мак-Кована было названо в последний раз. Через несколько секунд прозвучало и имя Кендрика. Глаза Мак-Кована блеснули - он посмотрел на Кендрика. Потом он встал и вышел.
– Кен?
Кендрик заставил себя медленно повернуться. Мак-Кован стоял неподалеку, в дальнем конце склада - такого же, как тот, где погиб Роберт Винченцо.
Кендрик заметил, что у него нет ножа.
Взгляд Мак-Кована упал на длинное лезвие, зажатое в руке у Кендрика. Он грустно покачал головой:
– Значит, прирежешь меня этой штукой?
Кендрик открыл рот, но ничего не смог произнести, кроме нескольких заикающихся нечленораздельных звуков. Потом он затряс головой, будто так можно было сбросить смущение и почти лихорадочное возбуждение, им владевшее.
И он стал смеяться, смеяться так, что слезы покатились по лицу и смех перешел в резкие, сотрясающие тело всхлипывания, высасывающие все остатки энергии, что еще были в нем. Он опустился на холодный и твердый бетон, обхватил голову руками, нож со стуком упал рядом.
Потом он почувствовал руку у себя на плече.
– Кажется, ты знаешь правила лучше меня, - сказал Мак-Кован.
– Поэтому возникает пара вопросов.
– Питер…
– Этого мы делать не будем, - твердо сказал Мак-Кован.
– Так?
Кендрик кивнул:
– Я все время думал, что должен быть какой-то выход, - сказал он после долгой паузы.
– Что ж, вы пока никакого успеха не добились в попытках колдовством открыть эти двери. Послушай, если я выйду, то могу придумать способы получше, чем поступать так для развлечения Зирацки.
– Зирацки мертв.
Мак-Кован вопросительно склонил голову набок:
– Что заставляет тебя так считать?
– Это слышно каждый раз, когда туда зовут людей. Голоса другие. Они… они не владеют собой, мне кажется, Это уже совсем не испытание военной технологии - перестало им быть. Они просто убивают нас наиболее садистским из всех возможных способов.
– Так что будем делать?
– В первый раз у меня не было возможности исследовать даже одну десятую этих коридоров. Но если над нами все разваливается, то может быть есть такое место, где нас не увидят или не найдут. Или может найтись оружие, которое мы повернем против них.
– Я слышал рассказы, что бывает с людьми, которые здесь не хотят делать то, что им сказано.
– Ты про газ?
– Так я слышал. От газа не убежишь.
– Может быть, но если мы не найдем выхода, то нам так или этак, а помирать.
Мак-Кован кивнул:
– Послушай, прежде всего прочего, хочу у тебя одну вещь спросить. Нож, который у тебя в руке был пару минут назад, ты его действительно собирался пустить в ход против меня?
Кендрик почувствовал, как бросился жар ему в лицо, и отвернулся.
– Я не буду играть в эту игру, каковы бы ни были последствия, Кен. Не буду.
Кендрик медленно кивнул.
– Если мы не найдем выхода, нас обоих удушат газом. Мак-Кован пожал плечами:
– Так мы же все равно уже покойники?
Они искали, то вместе, то порознь, окликая друг друга через бездонную тьму. Нестойкая карта нижних уровней начала уже складываться у Кендрика в голове, но никаких потайных входов, никаких замаскированных ниш, где можно было бы спрятаться от солдат, управлявших Лабиринтом. Он ощущал нарастающую досаду отчаяния: не было времени как следует осмотреть нижние уровни.
В какой-то момент он услышал зовущий его голос Питера Мак-Кована.
– Посмотри, что я нашел.
Когда-то здесь был комплекс офисов - лабиринт внутри Лабиринта, переплетение перегородок и ячеек, набитых плесневеющими бумагами. Мак-Кован стоял и улыбался, глядя на лежащий у его ног зеленый металлический футляр, а в руках у него было какое-то приспособление из резины и стекла. Маска противогаза.
– Что, блин, не так уж они тщательно поработали?
– А еще здесь такие есть?
– Кендрик обошел помещение, тщетно раскидывая ногами мусор в поисках зеленых металлических коробок.
– Дай-ка посмотреть, - попросил он, протягивая руку. Какие-то внутренние часы подсказывали ему, что мало осталось времени до того, как на нижние уровни запустят следующую партию жертв.
Мак-Кован задумчиво огляделся.
– Ты заметил, что здесь камеры вряд ли есть? Кажется, чем ниже уровень, тем небрежнее наблюдение. Должны быть здесь слепые пятна.
– Что-то с этими камерами надо делать, - пробормотал Кендрик.
– А почему бы и нет? Ослепить гадов. Наступило недолгое молчание.
– Питер, если мы не найдем другой противогаз…
– Заткнись на фиг, - оборвал его Мак-Кован. Кендрик отвел глаза.
– Найдем, - закончил Мак-Кован после длинной паузы.
– Но для этого искать надо, а не ушами хлопать. Пошли по новой. Что-то могли пропустить.
Отломав по металлической ножке от разбитого стула, они пошли обходить помещение. Странно-радостно было разбивать камеры, попадавшиеся на глаза, хотя эти устройства и были крепче, чем казались с виду. Но все же их удалось разбить достаточно, чтобы ощутить чувство мстительного удовлетворения.
Если только не существовало других средств наблюдения, они теперь создали в Лабиринте зоны, где за их передвижениями было не проследить.
Оба они сообразили, что когда придет время умирать, это случится без предупреждения. Кендрик оставил противогаз в руках Мак-Кована - акт неявного доверия. Не доверять друг другу - это для них определенно значило смерть как минимум одного из них.