Тяжесть короны
Шрифт:
И вот так незаметно я подобралась к самому главному вопросу. С кем я буду сбегать? Было очевидно, что мне нужен спутник. Я не умею фехтовать, стрелять из лука, драться, охотиться. Не отличу съедобное растение от ядовитого. Плохо представляю себе цены на продукты, даже ориентировочно. То есть, обмануть меня будет несложно. А допускать этого не хочется. Я хорошо разбираюсь в картографии, но на местности, вероятней всего, потеряюсь. Я значительно слабей мужчины, а если нарвусь на разбойников? Да мне и наглого пьяницу не одолеть. Вообще, одинокая женщина в пути — просто самоубийца, на мой взгляд.
Спутник нужен. Вот только где его взять? Влюбленных в меня юных
Обожающая меня прислуга. Например, конюх или кузнец. Тоже отсутствует. А если б и наблюдался, то результат был бы еще хуже. Будущего графа так просто не убьешь, а слуга может «бесследно исчезнуть».
Для полноты картины нужно рассмотреть вариант с наемником. Найти телохранителя и заплатить. Но тут же возникает ворох вопросов. Где найти? Как отличить от возможного грабителя? Где гарантия порядочности или того, что он не донесет во дворец за большую плату, чем я могу предложить? И еще. Что я буду делать, если незнакомый мужик с сомнительными моральными принципами попытается воспользоваться тем, что я значительно слабее мужчины?
И вот тут я впервые за весь день заплакала.
Наплакаться в волю не дала Белла, моя служанка. Вбежала перепуганная, встрепанная, бросилась меня неуклюже утешать… Что она о себе возомнила, не знаю… Но мне стало полегче.
Вымывшись и приведя себя в порядок, я решительно отказалась от успокаивающего отвара, предложенного Беллой, и легла спать. Пару часов ворочалась и не находила себе места, потом снились разные неприятные вещи, но я встряхивалась, просыпалась и, повернувшись на другой бок, снова задремывала. А потом привиделся старый кошмар, — темнота, всполохи огня на каменных стенах, мутные, словно затянутые туманом серо-голубые глаза, а потом нечеловеческий крик. Я в ужасе подпрыгнула на кровати, на ощупь схватила чашку с отваром. Руки так дрожали, что больше половины я расплескала, выпила оставшийся глоток и поставила чашку обратно на столик. Заснуть боялась. Поэтому залезла с ногами в кресло и, завернувшись в одеяло, как в кокон, просидела до самого утра. Из-за отвара я совершенно перестала соображать и чувствовала себя одурманенной куклой с пустой головой. Возможно, в моем состоянии это был лучший выход.
2
За завтраком отчим на меня странно посматривал. Ну, понимаю, что бледная, издерганная и невыспавшаяся, я не являла собой образец самой прекрасной на свете женщины. Но, судя по последовавшему вопросу, Дор-Марвэн подумал, я решила отравиться.
— Нэйла, ты принимала какие-нибудь снадобья? — отчим насторожился, словно действительно заботился обо мне, а не о политике, которую хотел сделать за счет моей жизни. Но отпираться я смысла не видела. Тем более, потом наверняка придется врать, так пусть правды будет больше. Ложь не сразу заподозрят.
— Да, отец. Не могла заснуть, Белла дала мне что-то успокаивающее.
— Понимаю, — он сочувственно улыбнулся. — Но ты потом поспала?
Я отрицательно качнула головой. Отчим нахмурился, метнул короткий взгляд на Нурканни. Колдун промокнул губы салфеткой и, не говоря ни слова, встал, вышел из залы. Брэм воспринял это как сигнал к концу завтрака и выскочил из-за стола с криком: «Я в конюшню!». Последнее время от лошадей его было не оттащить. Мы остались вдвоем с отчимом. Я безуспешно пыталась заставить себя хоть что-то съесть, он хмурился и молчал. Пока не появился Нурканни, регент так и не сказал ни слова.
Колдун нервничал
— Ну что? — спросил Дор-Марвэн тихо.
Нурканни, вопросительно изогнув брови, покосился на меня. Словно сомневался в том, можно мне это слышать, или нет. Я смотрела поверх чашки, которую держала в руках, мне было все равно. В голове не осталось мыслей, а у меня сил на эмоции. Отчим кивнул.
— Чашка пуста, но весь ковер у столика мокрый. Видимо, разлила, когда отпивала, — сухо ответил колдун и спросил меня. — Верно?
Я в ответ моргнула.
— Много выпила? Давно?
— Глоток. Около трех, — отрешенно ответила я.
— Повезло, — так же сухо прокомментировал Нурканни. — Всем нам. Судя по запаху, это был норх.
— Что? — отчим подскочил так резко, что с грохотом опрокинул стул.
— Служанку я допросил. Плачет, что хотела избавить госпожу от кошмара. Мол, «нельзя такую юную и красивую отдавать за старую жабу».
Затем была темнота, боль в плече, а потом только мешанина из отрывков… Отчим осторожно кладет меня на мою кровать… Нурканни сидит в ногах и что-то шепчет… Голова свинцовая, все тело словно каменное… «Поразительная дура эта Белла. Сказала, что лучше быстро умереть молодой, чем всю жизнь прожить вдовой в монастыре»… Испуганный Брэм трясет меня за руку… «Может, отдашь ее за Волара?» — «Он пока что никто, вот когда Бойн умрет… Но сам знаешь, муожский двор — те еще змеи. Волара могут убрать до смерти Бойна. И ее вместе с ним» — «Хм, думаю, ее уберут в любом случае»… Бледная, плачущая кормилица целует меня в щеки… «Сам знаю, что, став женой Бойна, влиять на политику она вряд ли сможет. Мне тоже Волар был бы предпочтительней.» — «Торгуйся, это они хотят союза» … Серо-голубые глаза с мутным взглядом, к счастью, без криков…
Когда очнулась, за окном было темно. В мягком свете ночника я различила колдуна, задумчиво перебирающего какие-то четки, а повернув голову, увидела и отчима. Странно все это. Ведь, казалось, действительно переживают. Но я, как никто другой, знала, что у них обоих нелады с состраданием. Надо же, какой важный договор.
Дор-Марвэн, заметив, что я в сознании, протянул руку и погладил мою. Улыбнулся ободряюще. Может быть, зря я так? Хотя нет, не зря. Он же осознает, что меня там убьют, но спокойно принимает это…
— Тебе лучше? — в голосе услышала неподдельную тревогу. Несмело кивнула в ответ. Отчим выдохнул, не скрывая облегчения. — Я рад. Теперь все будет хорошо. Отдыхай, спи, увидимся завтра.
Я снова кивнула, глядя, как мужчины встают и идут к двери.
— А что с Беллой? — решилась спросить в последний момент, когда они оба уже почти вышли из спальни.
— А что может быть с Беллой после государственной измены и попытки убийства принцессы? — вопросом на вопрос ответил Нурканни. Я догадывалась, что он так и скажет. Сама знаю, что казнили либо уже сегодня, либо казнят завтра.
— Спокойной ночи, — пропустив впереди себя колдуна, попрощался отчим. — Постарайся не думать об этом.
В ту ночь всякие ужасы не мешали, мне удалось нормально поспать. Учитывая всю нервотрепку, это показалось удивительным. Не знаю, может быть, магия Нурканни подействовала так успокаивающе. Утром, правда, я проснулась с уверенностью, что побег — мой единственный выход.
За завтраком сославшись на неважное самочувствие, сказала о намерении весь день провести в башне. Отчим не возражал, а Брэм, оказывается, так испугался за меня вчера, что даже не хотел бежать в конюшню и напрашивался провести день со мной.