Тяжкий груз
Шрифт:
12. Смерть всегда бессмысленна
Непосвященному человеку, избалованному цивилизацией (да, такому как Петре), могло запросто показаться, что буксиры дальнего следования отстали от своего времени на несколько веков. Внутри были механические кнопки, маленькие черно-белые мониторы, автоматические двери на устаревшей гидравлике, бортовой компьютер в четыреста раз больше, чем аналогичный ему на любой цивилизованной планете, и физические носители информации вместо цифровых. Но космоинженеры были иного мнения и не переставали утверждать, что эти громоздкие и в чем-то неуклюжие машины вобрали в себя самые величайшие технологические достижения за последнее тысячелетие, а все остальное —
На космическом буксире фаркоп был частью этих самых технологических достижений. Пронзая корабль насквозь, он врастал в корпус толстыми кореньями балок и в каком-то смысле скреплял отсеки вместе, не давая им развалиться даже после небольшого термоядерного взрыва. Если бы он представлял из себя обычную металлическую болванку, едва ли он мог бы кого-то впечатлить, но на деле он являлся самым прочным во вселенной механизмом, способным выдерживать нагрузки в сотни миллионов тонн, имея при этом в своей конструкции двигающиеся части. Из вентрального и дорсального бортов выглядывали его сцепные фитинги, которые в народе ласково звались колотушками из-за цилиндрической формы. Выпуская свои зубы-зажимы, они хватали сцепную головку стыковочных балок так крепко, что мягкая прослойка рабочих поверхностей слегка деформировалась, увеличивая контактное пятно и выдавливая наружу весь вакуум. Сам фаркоп обволакивался змеевиком, через который бесконечно прогонялся теплоноситель. Лишнее тепло передавалось от змеевика в фаркоп, а затем без серьезных препятствий распространялось по стыковочным балкам, чтобы балки были всегда теплыми и пластичными, а экипаж не сварился от излишков энергии, выработанной двигателями.
Зажимы фаркопа, несомненно, были мощными, но основная их функция была в том, чтобы не позволить сцепной головке сорваться с колотушки, и реальной физической нагрузки они на себя не брали. В общих масштабах это были обычные ничем не примечательные сцепные устройства, но как это объяснить двум людям, для которых разжать эти зажимы казалось столь же невыполнимой задачей, что и сдвинуть с места танк?
Этими двумя людьми оказались Радэк с Акселем.
Радэк настолько привык работать с Эмилем, что долгое молчание Акселя заставляла его нервничать, словно эту тишину издавал безнадежно сломанный двигатель, но он понимал, почему его поставили в пару с Акселем. Ленар все еще не до конца доверял гостям, и предпочел, чтобы при работах в условиях космоса рядом с каждым из гостей было доверенное лицо. По мнению самого Радэка это решение было слишком мягким — будь его воля, он бы даже не позволял гостям покидать первую палубу. Всего пару дней назад они выглядели как мертвецы, а сегодня их допустили к тяжелой работе. Не стоило иметь медицинского диплома, чтобы видеть в этом какую-то нестыковку. Но, как обычно, подобные вопросы сразу отошли на второй план, когда плазморез прогрыз новый проход в очередной переборке, и перед ними предстала металлическая стена с правильным изгибом.
— Вильма, мы у вентральной части фаркопа, — отчитался Радэк. — Нашла что-нибудь?
— Ничего про фаркоп, — разочарованно ответила она сквозь громкий шелест страниц. — Кажется, описание фаркопа находится в другом томе руководства.
— Аксель?
— Простите, но я всего лишь оператор, — совершил соседний скафандр виноватый жест руками. — Этими знаниями, наверняка обладает Уве, но… сами понимаете. Где остальные тома, тоже известно лишь Уве.
По его голосу проскользнула полная мрачной задумчивости тень, словно у пианиста, который посреди выступления забыл ноту, и позволил себе небольшую паузу, чтобы ее вспомнить. Его лицо не нужно было видеть, чтобы понять его чувства. Кроме Уве, который в данный момент все еще был заморожен, об устройстве фаркопа был осведомлен
По хлопку в эфире Радэк понял, что Вильма прекратила поиски и захлопнула похищенное с чужого корабля техническое руководство.
— Аксель, простите меня еще раз за то, что я тогда наговорила вам в лазарете, — вдруг выплеснула она им в уши. — Хотела бы я сказать, что тогда была не в себе, но понимаю, что меня это никак не оправдывает.
— Я не держу на вас обиды.
— И я хочу сказать, что прекрасно понимаю ваши чувства по поводу Бьярне. Я тоже однажды потеряла товарища, и вы должны знать, что очень скоро вам станет легче…
— Вильма, хватит, — раздраженно прорычал Радэк. — У нас тут груз, который надо отстегнуть от мертвого корабля, и при этом не взорваться, и лишние сантименты нам в этом никак не по-мо-га-ют!
Голос по ту сторону эфира ничего не ответил.
— Спасибо за добрые слова, — невозмутимо вставил Аксель. — Но мой напарник в чем-то прав. Сейчас очень важно сосредоточиться на работе.
— Ладно, — последовал обескураженный голос, и послышался звук, с которым Вильма потерла ладони. — Наши корабли не сильно разнятся в возрасте. Точнее, не очень сильно.
— Шестьдесят лет, — уточнил соседний скафандр.
— Вы не против, если я буду думать вслух?
— Смотря о чем.
— За шестьдесят лет конструкцию фаркопа сильно могли пересмотреть?
— Вильма, — рефлекторно хлопнул себя Радэк по смотровому щитку в попытке растереть кожу на лице, — ты уже забыла наши приключения с объектом Буткевичуте?
— Нет, а что там особенного?
— Нам тогда как раз меняли фаркоп, и новый фаркоп, скажем прямо, заметно отличался от старого.
— А зачем вам меняли фаркоп? — спросил Аксель и тут же задушил в себе интерес. — Ладно, сейчас это не важно.
— Радэк, просто ответь мне, как техник, заряды у новой модели сместились или нет?
— Нет, — последовал твердый ответ. — Но это еще ничего не значит.
— Ладно, тогда предлагаю подключить творческую мысль. Сейчас вы оба творчески представите, куда бы вы точно не стали перемещать заряды, и именно оттуда вы и начнете демонтаж.
— А дальше?
— Дальше вы должны будете немного освободить доступ к внутренностям фаркопа и провести эндоскопическое исследование, чтобы точно определить местоположение зарядов.
— Вильма, ты хоть представляешь, насколько это огромный труд?
— Ах, да, простите, я оговорилась, — с издевкой ответил голос в шлемофонах. — Случайно произнесла «предлагаю» вместо «приказываю».
Эти слова словно ударили Радэка током, и он поблагодарил конструкторов скафандров за то, что Аксель не имел физической возможности увидеть выражение на его лице. Командная цепочка начиналась с Ленара, а заканчивалась как раз где-то на Радэке с Эмилем. Технически в отсутствие Ленара следующей по старшинству становилась Вильма, но то, что Ленар отсутствовал на корабле, не значило, что он отсутствовал совсем. Радэк имел полное право немедленно связаться со своим действующим капитаном и попросить иного приказа, но он заранее знал ответ, который услышит в ту же секунду.
Похоже, Вильма начинала приступать к командованию досрочно.
Свой озабоченный вздох он постарался сделать бесшумным. Это не первый раз, когда ему дают трудновыполнимые приказы, и не первый раз, когда ему просто нужно заткнуться и сделать как говорят, но отчего-то он не считал это правильным. Возможно, он просто не привык к мысли о смене руководства… или же просто уважал Вильму чуть меньше, чем все это время думал. Он пообещал себе подумать об этом в свободное от работы время, а до тех пор ему надо было придумать, как распилить гигантское сцепное устройство на части и при этом не взорваться.