Тысячелетие России. Тайны Рюрикова Дома
Шрифт:
Великий князь бросил Москву — как бросают тяжелую сумку, убегая от злой собаки, — авось злая псина выместит свою злобу на бездушном предмете, пока хозяин дает стрекача.
Оставшись без предводителя (вспомним, что дважды Дмитрий Донской в каменном Кремле отбивался от Ольгерда Гедиминовича), москвичи попытались обороняться, но духу у них стало лишь на три дня. На четвертый день хан Тохтамыш пошел на хитрость, пообещав москвичам прощение и удовлетворение малыми дарами, если те покоряться. Слова Тохтамыша были для москвичей тем убедительней, что их огласили шурья Дмитрия Московского — Василий Кирдяпа и брат его Семен. Да, обмануть людей не сложно… Москвичи открыли ворота — защитники были перебиты, а Кремль разграблен. Случилось это 26 августа 1382 года.
Захватив Москву, Тохтамыш пошел ко Владимиру
Став на московском пепелище, князь велел хоронить убитых москвичей: Дмитрий Московский, как пишет Никоновская летопись, давал за погребение 80 тел по рублю и издержал на это 300 рублей, т. е. только москвичей было погребено около 24 000 человек.
Еще раз оглядываясь на события 1370—1380-х гг., нельзя не прийти к выводу, что выступление Дмитрия Донского было недостаточно продумано с политической точки зрения. Если великому князю Дмитрию удалось бы избежать прямого конфликта с Мамаем и уберечь свои войска от Куликовского побоища, Мамай и Тохтамыш неминуемо бы столкнулись лбами. До наших дней дошли обрывочные сведения, что Мамай собирал новые войска для реванша над Дмитрием Московским, но ему пришлось сойтись с Тохтамышем — и проиграть на реке Калке. Однако сам ход событий говорит о другом: у Мамая уже не было времени и возможности начинать все сначала; и то, что решающая битва между золотоордынцами произошла далеко от Волги, говорит о том, что Мамай бежал с остатками своих сил, а Тохтамыш нагнал и добил его.
Однако если бы Тохтамыш столкнулся не с разбитыми и деморализованными Куликовским побоищем кок-ордынцами, а с целым войском, добыть победу Тохтамышу было бы не просто. И даже в случае победы над Мамаем он не смог бы еще некоторое время вмешиваться в русские дела. А если бы и смог? У Дмитрия Донского был еще шанс вывести войска на поле Куликово и сразиться — но на сей раз с Тохтамышем.
Легкость, с которой Тохтамыш сокрушил Мамая и Дмитрия Донского, не должна вводить нас в заблуждение о военных дарованиях этого хана. Единственный, кто верил в гений Тохтамыша, был великий полководец Тимур Аксак, более известный как Тамерлан. Опасаясь усиления своего северного соседа, ак-ордынского хана Уруса, Тимур решил поставить в Ак-Орде своего человека. Выбор пал на Чингисида Тохтамыша, сына ак-ордынского хана Ту-лии-ходжи, до того пребывавшего в бегах от хана Уруса. Трижды Тамерлан отправлял Тохтамыша с войском брать власть в Ак-Орде — и трижды Тохтамыш был бит; один раз даже оказавшись в одиночестве, раненным в руку и голым на берегу Сырдарьи. Но Тамерлан не унывал, и с четвертой попытки, благодаря своевременной смерти Урус-хана, Тохтамыш завладел и Ак-Ордой, и левобережьем Волги. Случилось это в 1378 г. Разбить же уже битого Мамая и деморализованного Дмитрия Тохтамышу, как мы видим, не составило большого труда.
Еще более обнадеживающим для Дмитрия Донского был бы случай, когда бы Мамай и Тохтамыш сошлись в изнуряющем поединке за наследие Джучи. Тогда у великого князя были бы развязаны руки для внутренних дел.
И уж совсем шикарной была бы ситуация, если бы частную победу в борьбе за золотоордынский стол праздновал Мамай. В результате этой эвентуальной победы: а) у безродного Мамая все равно не было ни единого шанса закрепиться в Ак-Орде и б) у Мамая не осталось бы сил противодействовать Дмитрию Донскому.
Объединив Орду и разбив Дмитрия, Тохтамыш выступил против своего недавнего благодетеля Тамерлана. Это выступление закончилось для самоуверенного Чингисида более чем плачевно. Дважды — в 1391 и 1395 гг. — Тамерлан разбивал «гения» Тохтамыша, дошел до Волги, где разорил оба Сарая и Астрахань, а передовые отряды Тамерлана захватили и разграбили город Елец, тогдашний русский форпост в Степи.
Впрочем, Тамерлан не покусился на русские города. По преданию, войска Тамерлана неожиданно повернули назад из русских пределов в тот самый день, когда москвичи встречали образ Владимирской иконы Пресвятой Богородицы, принесенный из Владимира. Именно с этого дня икона почитается как покровительница Москвы.
Благодаря «помощи» Тамерлана золотоордынское иго на время ослабло, хотя и не исчезло вовсе.
Нам же, ныне живущим, остается только сожалеть, что горячая натура Дмитрия Донского в свое время оставила без внимания совет преподобного старца — и принять этот урок свыше к сведению.
Глава 10.
СТОЯНИЕ НА УГРЕ: СТОЙ-ПОСТОЙ — КАРМАН ПУСТОЙ
В лето 6988-е от Сотворения мира (или же в 1480 г. от Рождества Христова) золотоордынский хан Ахмат, озлобленный девятилетней невыплатой «выхода» (дани) великим князем владимирским и московским Иваном Васильевичем III, двинулся в великий поход на Московскую Русь. Однако великий князь Иван Васильевич не только не спасовал перед могущественным ханом, но, собрав войско, смело выступил против хана. Татарские и московские войска вошли в боевое соприкосновение на реке Угре — одном из притоков Оки. Московское войско находилось на левом, а татарское — на правом берегу. Однако все попытки татарского войска перейти на другую сторону реки успехом не увенчались. Простояв длительное время на правом берегу и не дождавшись помощи от союзника, польского короля Казимира, татарское войско вынуждено было повернуть восвояси. Событие это, отмеченное во множестве русских летописей, получило название «Стояние на Угре» (или же просто «Угорщина»).
Со временем Стояние на Угре обросло мифами и легендами.
Первая легенда, записанная в «Казанской истории», повествует о том, что великий князь Иван Васильевич «нимало убояся страха царева», «плевав» на басму [71] , присланную ему ханом Ахматом, ее «на землю поверже и потопта ногами своима», а потом приказал умертвить послов Ахмата, кроме одного. Таким образом Иван Васильевич, если верить легенде, не только отказался признать власть хана, но и сделал это в особо оскорбительной и унизительной для золотоордынских ханов форме.
71
Басма (байса, пайцза) (с тюрк, «отпечаток») — пластинка (иногда из драгоценных металлов), выдававшаяся монголо-татарскими ханами в XIII—XV вв. как верительная грамота. На некоторых басмах отпечатывался след ноги хана.
Легенда вторая гласит, что русские войска, когда ударили морозы и Угра покрылась льдом, начали отступать к Кременцу. У татар, решивших, что русские заманивают их в засаду, сдали нервы — и они, обуянные страхом, бросились бежать. (Правда, как утверждают Типографская летопись, и русское войско поддалось панике.) Напавший на татар «страх» был истолкован как благоприятное Божье знамение.
Третья легенда говорит о том, что свое решительное выступление против татар Иван Васильевич совершил не без нажима со стороны своей супруги — великой княгини Софьи, племянницы двух последних византийских императоров, — которая не желала быть супругой татарского данника.
Российские и советские историки всегда безоговорочно считали, что Стояние на Угре стало блестящей победой русского оружия, добытое «малой кровью». К примеру, историк Ю.Г. Алексеев писал: «…Отступив в степь, он (хан Ахмат. — А.П.) признал свое стратегическое поражение. Но это было больше, чем поражение. Это было крушение всей политической концепции Ахмата, всех его великодержавных амбиций….Главная объективная причина победы над Ахматом — создание единого мощного Русского государства…» [72]
72
Алексеев Ю.Г. Государь всея Руси». Новосибирск: Наука, 1991. С. 133-134.