Тютюнин против ЦРУ
Шрифт:
Бросила она и в Серегу, однако он сделал вид, что не заметил, и это Гадючиху очень задело.
Проехав в полупустом автобусе, Люба и Сергей успели к двухчасовому представлению. Театр располагался в бывшем доме пионеров. На его афише значилось: «Отелло».
– Это я помню, – оживилась Люба. – Это из мультика Маугли: «Отелло промахнулся! Отелло промахнулся!»
– Ладно, давай скорее, а то еще билетов не хватит.
Возле кассы к ним подошел синюшный мужик, который показался Сереге
– Не желаете сделать ставочки на исход спектакля? – бодро спросил он.
– А какие же тут могут быть варианты? – удивился Сергей.
– Как это какие? – Маклер усмехнулся. – Ты содержание знаешь?
– Нет, – честно признался Тютюнин.
– Ну вот. Ты ж не можешь сказать, кто кого задушит, Отелло – Дездемону или Дездемона – Отелло. Или, может, Яго их обоих порешит. Так что вариантов много.
– Не, – замотал головой Тютюнин. – Нам этого не надо. Ты вон в прошлый раз все деньги пропил.
– А я больше не буду.
– Сказали же – вали отсюда! – вмешалась Люба.
Спорить с женщиной, тем более такой уверенной, как Люба, букмекер не стал и, тяжело вздохнув, отошел в сторону.
Тютюнины купили билеты и прошли в зал, в котором уже сидели зрители – человек восемь.
– Чего-то пусто, Сереж, – пожаловалась Люба.
– Зато просторно.
Актеры не стали дожидаться полного аншлага и начали спектакль. Серега сразу задремал, а Люба, напротив, прониклась знакомой атмосферой латиноамериканских сериалов и даже немного поплакала.
«Завтра на работу, – сквозь сон думал Серега. – Интересно, как там Фригидин? Отмочили его или он еще слипнутый?»
Время от времени, когда Люба толкала его в бок, Сергей просыпался и произносил: «Ух ты!» Затем снова погружался в липкую дрему.
Окончательно он проснулся, лишь когда Отелло, Дездемона и Яго запели примирительную песню.
Люба заливалась счастливыми слезами и сморкалась в платок, а Серега чувствовал себя отдохнувшим и подумал, что правильно сделал, отправившись в театр.
15
Ранним утром, когда будильник Сергея Тютюнина только собирался зазвенеть, на другом конце города, возле парка Зрелых пионеров, случилась природная аномалия.
Кусты возле вагончика паркового сторожа вдруг подернулись туманом, который закрутился в тугой жгут и превратился в молодое голое деревце.
Деревце задрожало ветвями и выпустило листочки. Затем оно покрылось белыми цветами, которые тут же облетели, но только из одного из них начал стремительно расти плод.
Из-под дощатого настила, на котором стоял домик с метлами и лопатами, медленно выполз сторож. Он не помнил,
С трудом поднявшись с четверенек, сторож посмотрел мутными глазами на увеличивающийся плод и сказал:
– Тоже мне мичуринцы…
Затем повернулся и на полусогнутых ногах поплелся в сторожку, чтобы вооружиться лопатой. Когда же он вернулся, то не обнаружил никакого дерева.
И снова не удивился. Такое с ним тоже случалось.
– Ох, – вздохнул сторож и запустил пальцы в нечесаную бороду, в которой было полно сухих листьев и выброшенных трамвайных билетов. Выпить хотелось так же сильно, как и накануне вечером.
– Ох, – вздохнул кто-то рядом. Сторож повернулся и увидел своего двойника. Один в один. И, хотя он давно не смотрелся в зеркало, сразу себя узнал: так страшно – на его памяти – никто никогда не выглядел.
– Ты кто? – спросил сторож и несильно ткнул двойника черенком лопаты.
– Ты кто? – повторил тот.
– Я – Палыч.
– Я… Палыч…
– Ну и хрен с тобой, – махнул рукой сторож и, положив лопату на плечо, заковылял в сторону пруда, где не так давно закопал несколько пустых бутылок. Теперь пришло время их достать.
Его двойник постоял на месте еще какое-то время, несколько раз повторил фразу «я – Палыч» и отправился к выходу с территории парка.
Несмотря на ранний час, перед воротами стоял крупный лысый мужчина и рассыпал голубям зерно.
– Я хочу быть с вами… Вы так красивы… Я хотел бы всегда кормить вас… – говорил лысый, тем самым подтверждая, что утро – время птиц и сумасшедших.
Двойник сторожа понаблюдал за кормящим голубей человеком и, раздувшись до его размеров, проскрипел:
– Я хочу быть с вами… Вы так красивы… Я хотел бы всегда кормить вас…
Получилось не слишком похоже. Двойник лысого толстяка немного потренировался и двинулся вдоль парковой ограды.
Он долго шел, никого не встречая, пока не увидел остановку троллейбуса, под козырьком которой стояла юная проститутка.
У нее были точеные ножки, обесцвеченные длинные волосы и свежий фингал под правым глазом.
Двойник толстяка задержал на ней свой взгляд и, остановившись, произнес:
– Я хочу быть с вами, вы так красивы, я хотел бы всегда кормить вас…
– Че-о-о? – угрожающе протянула проститутка и достала из сумочки кастет. – Повтори, чего ты сказал!
– Я – Палыч.
– Пошел вон, козел, пока я тебе рога не поотшибала.
Мимо проехали две машины, потом показался троллейбус. Девушка убрала оружие и, как только двери открылись, заскочила внутрь.
Двери зашипели, и троллейбус уехал.