У бабушки, у дедушки
Шрифт:
Мы только разыгрались, когда к нам неожиданно пожаловал Колька Колчак.
Нет, не тот Колчак, царский адмирал и главнокомандующий у белых, который пришел к нам из Сибири и против которого сражался мой отец. Того давно прогнали. А мальчишка Колька Колчак. Настоящая Колькина фамилия была Кашкин.
Этот Колька Кашкин-Колчак был препротивный малый и умел портить настроение людям. Наверное, потому его и прозвали Колчаком.
Увидав нас, Колька сморщился и подмигнул, затем принялся громко шмыгать носом. Это означало: держи ухо востро, сейчас Колчак что-нибудь устроит.
Взгляд его упал на Маньку.
Зачем ты привязал ее? — сказал он мне и, не дожидаясь ответа, выдернул колышек. Манька оказалась на свободе.
А теперь держи ее!
И он поддал Маньке кулаком. Манька удирала. Веревка волочилась по земле. Я бежал за веревкой. Отчаявшись поймать козу, я вернулся к товарищам. Колька Колчак обернулся ко мне.
Ну, а ты..— начал было он.
Да брось, пошто скотину обижаешь! — заговорили ребята, обступая нас.
Внезапно произошло нечто неожиданное. Колька вдруг подскочил, как будто ему дали пинка под зад, громко ойкнул и покатился кубарем вниз, под откос, прямо в воду.
Оказывается, Манька, едва он отвернулся, подбежала и с разгона так угостила Колчака рогами, что он не устоял на ногах. Хорошо, что Колька умел плавать.
Мы, довольные, следили сверху за тем, как Колька сконфуженно вылезал из воды, отжимал штаны...
Манька проводила его взглядом и принялась снова за траву, как будто ничего не случилось.
ПУТЕШЕСТВИЕ ЗА КОРОВЬИМ ХВОСТОМ
Вы знаете, что такое корова? Это же целая фабрика: молоко, сливки, сметана, масло, творог... Так говорили взрослые.
Лично я не испытывал никакой необходимости в короие — с меня хватало козы Маньки; но коль родители решили купить еще и корову...
Корова понравилась мне. И имя красивое — Красуля.
Красуля! Действительно красуля, то есть красавица: крупная, хорошо выхоженная, с красиво изогнутыми рогами и большими выразительными глазами. Масти корова была красно-пегой, то есть почти вся красная, только под брюхом да у глаз белые пятна.
— Добрая корова,— сказала ее прежняя хозяйка и вытерла уголком головного платка внезапно покрасневшие глаза, отвернувшись, чтоб не видеть, как корову уводят со двора. Жалко все-таки. Сами вырастили.
За морем телушка — полушка, да рубль перевоз. Прежде я не очень понимал смысл этой поговорки. Теперь понял.
Купили Красулю в деревне. И теперь ей предстоял дальний путь — в город. Из Степановской волости — в Кунгур.
Сейчас бы ее погрузили на автомашину, дали полный ход и — привет! Оглянуться не успела — оказалась бы в городе. В те времена больше ходили пешком
В общем, я получил первое » своей жизни ответственное задание: доставить покупку своим ходом на ее новое местожительство. Ведь я уже был большой. И мне можно было доверить присматривать за коровой. Купили два воза сена; сено тоже должно было двигаться с нами. С возами — два возчика, бородатые мужики; третий возчик — в коробке, в котором ехал я. Коробок знаете? Очень удобный экипаж: плетеная корзина на дрогах, в корзине сено, чтоб было на чем сидеть, мягко! Козлы для кучера, сзади' можно привязать багаж, все как полагается. Значит, три лошади, три воза (коробок тоже шел не пустой), три возчика, корова и я... Целый караван.
Отправились рано поутру, солнце только-только
Скрипели, переваливались в нырках возы. Глухо стучали о землю конские копыта, порой подкова высекала искру из камня, пыль завивалась вокруг ног. Постепенно все становилось серым — кони, коробок, бороды у возчиков, Красуля, я...
Сколько нужно времени, чтобы пройти-проехать вот так, неспешным пешим шагом, пятьдесят верст? День? Два? Педелю? А сколько требуется для этого корове?
Прежде мне казалось, что коровы ходят медленно, очень медленно, и передвигаться на длинные расстояния не способны. А Красуля наша шла и шла, помахивая хвостом с пучком волос на конце и отгоняя мух, что вились над нею назойливым роем.
Двигались в таком порядке: впереди возы, ко второму была привязана Красуля; замыкал процессию коробок. Из-за возов я почти не видел дорогу впереди, зато хорошо видел длинный Красулин хвост. Он непрерывно болтался у меня перед глазами, и я, хотел или «в хотел, вынужден был все время смотреть на него.
Мах-мах, мах-мах... Ох и льнут! Они и ко мне льнут, эти дорожные надоедливые мухи, нипочем не отгонишь! Да это и не мухи вовсе, во всяком случае не те безобидные букашки, что водятся в городе, а свирепые, крупные, черные и кусачие — страх! — слепни. Впиваются, как звери, только зазевайся. Почему «слепни»? Не видят, что ли? Слепые? Однако нас, свои жертвы, они видели превосходно и успевали сесть — присосаться в одну секунду.
Чем выше поднималось солнце и жарче разгорался день, тем нестерпимее делались слепни. Заедят! Зажалят до смерти! От таких нахальных не отобьешься. Пока отбиваешься от одного, два других успеют сделать свое черное дело — вопьются и сидят. Как прилипнут! А что будет, когда начнется полуденный жар? Да еще эта пыль... И что думают по этому поводу возчики? Думают они или не думают? Сидят, как истуканы, мой — на козлах, два других — на возах, ноги свесили, и качаются туда-сюда, туда-сюда.
Но я ошибался, думая, что мы будем ехать без остановки весь день до вечера.
Неожиданно первый воз свернул с дороги в сторону к лесу, за ним последовали остальные. Лошадки явно оживились...
Куда они?! Мы же должны ехать все прямо-прямо, по дороге!! Я вскочил, озираясь и стараясь понять, что происходит, коробок внезапно подкинуло, я плюхнулся... стоп, приехали.
Возчики, оказывается, и не собирались двигаться в самый зной. А завели возы в лесок и остановились. Тут веяло прохладой, тихо шелестели листвой березы, щебетали, перескакивая с ветки на ветку, разноперые пичуги. Я забыл про свои сомнения.
Но они тотчас вернулись, когда увидел, как отвязали Красулю и пустили свободно пастись на лужайке.
Убежит!!! — ужаснулся я.
Куда она денется,— равнодушно возразил один из бородачей.
И в самом деле: если побежит, догоним на лошади. И вообще корова не умеет бегать.— не орловский рысак.
Лошадей выпрягли, стреножили и тоже пустили на траву.
Возчики развели костер, сварили варево — съели. Поел и я с ними. Теперь можно н двигаться. Отдохнули — хватит. Но они продолжали нежиться на травке. Им-то куда торопиться? Когда-нибудь доедут и ладно. Красуля продолжала безмятежно щипать траву, помахивая хвостом от удовольствия.