У дочери графа есть тайна
Шрифт:
— Ну, вот что! — снова вышла из себя Эллейн. — Ты все это придумал! Запугиваешь меня. Не знаю, зачем, может быть, хочешь обратить против отца? Откуда мне знать, что, на самом деле, это не ты привел в лес чудовище, которое нападает на людей. А может, это ты сам или твой волк? Кто-то из вас оборотень, который охотится за доверчивыми…
— Тогда почему мы тебя не съели? — поинтересовался Шорох.
Вот это-то и самой Эллейн казалось странным.
— На людей нападают темные духи, — сказал маг. — Они охраняли… одну вещь. Кто-то пробрался в тайник, но с духами не
Эллейн вздрогнула и Шорох замолк.
— Что за вещь? — спросила девушка.
Шорох поморщился. Прошел мимо Эллейн. Она фыркнула, полагая, что маг попросту решил увильнуть от ответа. Но, видно, все же передумал. Развернулся к Эллейн, скрестил руки на груди.
— Вещь… неприятная. Способная причинить вред Хранителю Тихого леса. Я не скажу тебе о ней многого, это знание тебе ни к чему. Если, конечно, ты не желаешь ею воспользоваться, — Шорох склонил голову набок, испытующе взглянул на Эллейн; неизвестно, что он прочел на ее лице, но все же продолжил: — Вещь была скрыта, и духи были оставлены, чтобы ее сторожить. Вещь появилась благодаря дурным намерениям и темной магии. Видно, духи… подпали под влияние. И превратились в то, что теперь охотится за людьми.
— И ты, не проверив, обвиняешь моих родных! — упрекнула Эллейн.
— Духи появились после того, как печати на тайнике были вскрыты. Только Лорг мог это сделать.
— Почему ты в этом так уверен?
— Потому что никому, кроме Лоргов, она бы не далась.
— Даже тебе? — хмыкнула Эллейн.
Шорох печально улыбнулся.
— Особенно мне.
— То есть, сам ты ее не видел? Но… раз духи стали так сильны, может, они сами сломали печать?
На это Шорох ничего не ответил.
— Ты… ошибаешься насчет моих родных, — проговорила Эллейн. — Я знаю, что в замок приезжали маги. Они наверняка пытались справиться с духами. И никто из Лоргов не причинит вреда Хранителю. Отец только хочет попасть к источнику.
— Правила одинаковы для всех Лоргов, — заметил Шорох. — И… Каждый принимает решение сам. Я буду рад, если твои слова подтвердятся.
— Но ты ведь отвел к источнику Ланси, — вырвалось у Эллейн. Она сама удивилась собственным словам. Ведь не верила же…
Не верила?
До последнего отговаривала себя, что нужно быть настороже. Что хитрый маг ее просто обманывает.
Да только зачем бы ему? И откуда Шорох знает тайны Лоргов? Да еще так складно сочиняет про Хранителя…
— Мальчику было страшно. Я всего лишь хотел его успокоить. К тому же, призраки не подобрались бы к источнику, — Шорох помолчал, потом поинтересовался: — Ты так ни о чем и не попросишь?
— О чем же я должна просить?
— Ты искала меня… Тебе тоже нужен источник?
И голос его стал настороженным. Эллейн уловила печаль, которую собеседник старался скрыть.
— Мне… интересно, — призналась она. — Но, если ты имеешь ввиду, что я собиралась требовать отвести меня туда по праву Лорга, то ошибаешься.
— В лесу сейчас опасно, — напомнил Шорох. — Возможно,
«Я уже видела», — едва не вырвалось у Эллейн. Она вспомнила рисунки Ланси.
Шорох по-прежнему мог ее обманывать.
Он все же был очень странным человеком. У людей сердце бьется совсем по-иному.
Вот только Хранитель — дух.
В замок пустили бродячих комедиантов. Их видавшая виды повозка была вся в копоти, а одно колесо чудом еще не слетело, нужен был ремонт.
В обмен на помощь и обед актеры устроили для обитателей замка представление. Это было настоящее чудо: гостей у Лоргов почти не бывало.
Среди комедиантов был фокусник, который вынимал из воздуха слегка помятые луговые цветы. Был глотатель кинжалов — худой и бледный, сам напоминавший стилет. Был еще заклинатель огня. Все они объединяли свои маленькие выступления в канву общего рассказа, который неспешно вел старый глава актерской труппы, облачившийся в пыльный зеленый сюртук и нахлобучивший на голову пышный рыжий парик.
Граф даже заплатил за представление несколько серебряных монет.
Актеры пробыли в замке совсем недолго, но успели рассказать довольно интересных новостей, которыми развлекли Лоргов не меньше, чем фокусами.
— Говорят, север не так уж спокоен, — поведал глава труппы. — Третьего дня мы ночевали в таверне в Мельне, и там услышали такую историю. В графстве Мориг напали на одно из пограничных поселений. Подкупили кого-то, и тот ночью открыл захватчикам ворота… Страже подсыпали сонной травы в питье, но уснули не все, так что было кому поднять тревогу. Нападение отбили. А у нападавших оружие оказалось с Севера. Там, вы ведь знаете, сталь особая. И еще клинок они делают такой…
— Да уж, знаю, — хмыкнул граф. — Только зачем бы северянам нападать? Наш король задумал жениться на их принцессе. Какой смысл портить отношения? Ох уж эти трактирные слухи!
— Так ведь помолвку едва не разорвали. Вдруг сорвется свадьба, — сказал глава труппы. — Такие ходят разговоры.
— Я бы поставил на то, что сами северяне надеются от свадьбы получить побольше, чем просто родство, — пробормотал Роберт, который к тому моменту уже изрядно выпил.
— Своего не упустят, — мрачно согласился граф.
А Эллейн некстати вспомнила оружие и магические клейма, и что в замке побывала пара магов, о которых она говорила Шороху. Вроде и не было между появлением магов и оружием связи. Вот только комедиантов пропустили через главные ворота, да еще позвали в общую залу. А двоих незнакомцев в черных плащах, почти растворяющихся в ночной тьме, Эллейн приметила случайно. Просто потому, что привыкла по ночам наблюдать за северной башней… Поздних гостей привел Роберт. А что маги — девушка поняла, потому что один из них зажег огненный шар перед тем, как войти в башню. Роберт разбил лампу, Эллейн потом нашла закопченные черепки. Случайность это была или брат поспорил с магами о чем-то? Кто знает. Эллейн ушла спать, и не видела, когда гости покинули замок.