У грани привычного
Шрифт:
– Мины, что ли?
– Да какие мины! – махнул рукой Паша. – Землянка та складом оказалась. И не чего-нибудь вроде обмундирования или, скажем, патронов, а немецкого шнапса. Бутылки такие, сургучом закупоренные. Не иначе как офицерский запас. И закуска в виде консервов там же присутствовала. Кто ж от такого склада по своей воле уйдет? Вот они там все и засели… Только поблевать с перепоя наружу и выбирались.
– И как шнапс-то?
Мастер усмехнулся:
– Ты думаешь, нам хоть что-то досталось?! Офицеры все себе позабирали.
– Обидно вышло.
– Не то слово, Вить. Одно радует: мичману нашему тоже ни хрена не досталось. Ох и злой он потом ходил! – вновь усмехнулся былым воспоминаниям Паша. – Так вот. К
Посидев в вагончике еще какое-то время, мастер и проходчик вышли под снег. Потом вопреки всем предупреждениям насчет хищной живности, не удержавшись и исходив из конца в конец всю припортальную площадку (более, наверное, для проформы, чем в надежде кого-то обнаружить), они растолкали храпевшего на теплом капоте дизелевоза машиниста, уселись в людской вагон и, уже нигде не останавливаясь, добрались до Восточного портала.
Начальнику участка № 5
В. Н. Трешневу
от геолога участка № 5
А. П. Новикова
Служебная записка.
Довожу до Вашего сведения, что мною, в соответствии с распоряжением заместителя начальника участка № 5 Руденко В. К., 21.01.2016 был произведен осмотр состояния забоя сбойки на ПК36+88,215 (геологическая справка прилагается).
Породы слабовыветрелые и слаботрещиноватые представлены аргеллитами, переслаивающимися с алевролитами. Крепость по Протодьяконову в массиве – 8,6. Водопроявления отсутствуют. В целом геология соответствует проектной.
Величина отставания временной крепи не превышает установленной ППР-16-32.80-2015, паспортами крепления забоя и БВР 1 .
Визуальным осмотром возможность самопроизвольного обрушения части горного массива в призабойной зоне не выявлена. Вероятность возникновения горного удара считаю пренебрежительно низкой.
1
Паспорт БВР – схема проведения буровзрывных работ, разрабатываемая исходя из фактических условий проходки. (Здесь и далее примеч. авт.)
Геолог участка № 5 Новиков А. П.
22.01.2016
Начальнику участка № 5
В. Н. Трешневу
от г/мастера участка № 5
П. А. Вавилова
Служебная записка.
Довожу до Вашего сведения, что прием мною ночной смены с 20.01.2016 на 21.01.2016 состоялся при отсутствии горного мастера дневной смены И. Д. Шевченко. Наряд выдавался заместителем начальника участка В. К. Руденко.
В соответствии с выданным им распоряжением, в 20 ч. 10 мин. я направился по транспортно-дренажной штольне в сбойку на ПК36+88,215 с задачей выяснить причину отсутствия горного мастера и части работников дневной смены.
Приблизительно в 20 ч. 45 мин. я прибыл в указанную сбойку. Ни по пути, ни на месте я не встретил никого из разыскиваемых. Кроме того, расспросив работников ночной смены, находившихся в сбойке с 20 ч. 00 мин., я выяснил, что ни один из работников дневной смены им также не встречался.
Вывалов, подвижек горной породы, так же как и следов их более раннего проявления, в забойной зоне сбойки не было обнаружено. Вещи работников дневной смены отсутствовали.
В 21 ч. 50 мин., по выходе на Восточный портал, я связался с горным диспетчером Н. П. Шерстобитовым и доложил ему о результатах проведенных поисков.
Дальнейшие попытки обнаружить пропавших работников дневной смены, предпринятые мною в течение оставшегося времени смены, результатов не дали. Свидетелей выхода разыскиваемых ни на Восточном, ни на Западном портале обнаружить не удалось.
Горный мастер участка № 5 П. А. Вавилов
22.01.2016
3
За долгие годы своей профессиональной деятельности заместитель начальника участка – высокий, широкоплечий, крепкий мужик возрастом лет под пятьдесят, обладавший глубоким громоподобным голосом, – побывал, казалось, во всех возможных ситуациях. Он не спасовал бы перед прорвавшимся сквозь обделку плывуном, пожар в забое не вызвал бы у него паники, даже такое маловероятное происшествие, как бунт проходчиков, не застало бы его врасплох, но вот события последних дней ставили зама в тупик. Сначала были улетающие не по сезону птицы, потом – промчавшиеся в едином строю прямо через вахтовый поселок медведь, несколько косуль, безрогий лось и небольшая волчья стая, в дальнейшем, кстати, больше не появлявшиеся. Затем бесследно пропали пятеро работников участка, одним из которых был едва ли не лучший из его мастеров. Сам собой напрашивался вполне справедливый вопрос: чего же ждать дальше?
– Если кто-то из вас знает, где уже третьи сутки находятся Шевченко со своей компанией, и молчит, считая, по-видимому, это хорошей шуткой, – продолжал бушевать зам перед большей частью инженерно-технических работников, забивших кабинет начальника участка, – то, клянусь, ему не поздоровится. Шкуру спущу, курвы мезозойские!
Напускная по сути, но оттого не менее убедительная злость его слов была в первую очередь призвана взбодрить собравшихся, а отнюдь не провести дознание: ругающийся зам был для всех, за исключением этого появившегося с легкой руки начальника то ли ботаника, то ли биолога, привычен и в сложившейся ситуации действительно способствовал настрою на рабочий лад.
Да и о каком дознании может идти речь, когда людей нет уже третьи сутки? Само собой, за три-то дня все работники давно уже были опрошены, а те, которые имели к пропавшим непосредственное отношение, – не по одному разу. Был неоднократно обыскан каждый закоулок стройплощадки. Несмотря на навалившие полметра снега и опасения по поводу присутствия диких животных, поиски прошли и на близлежащей территории. Все было безрезультатно. Понимание того, что безоружному человеку в резиновых сапогах да еще и в весьма сомнительно греющей робе выжить (даже без учета вероятной встречи с хищниками) в установившийся после снегопада мороз достаточно проблематично, вызывало растущее с каждым днем ощущение обреченности. Чего только стоил один Витёк, беспрестанно метавшийся и едва не рвавший у себя на голове от тоски и отчаяния волосы!