У каждого свой путь.Тетралогия
Шрифт:
— И что будем делать? Ждать, когда они на дело поедут?
Марина усмехнулась:
— Именно ждать! Возвращаемся к Огареву. Смыться они не смоются — патрулей в округе полно в связи с их сегодняшней вылазкой. Навряд ли станут рисковать. Наведаемся сюда ночью. Пока можем отдохнуть. Поработали на сегодня, я считаю, весьма плодотворно!
Но отдохнуть не удалось. Едва появились на территории, как всех троих вызвали к полковнику Огареву. Часа полтора Марина и Иван занимались писаниной, излагая на бумаге то, как удалось обнаружить подразделение вражеских снайперш. Бутримов этой участи избежал, так как на первом этапе не участвовал. Он собирался отправиться к себе в палатку, но Огарев попросил принести обед для всех и всучил три котелка. Счастливое лицо Володи несколько потускнело: в это время возле полевой кухни толпилось слишком много народу и он знал, что проскочить “без очереди” не удастся. Вздохнув и оглянувшись на друзей, он отправился на кухню.
Пока Бутримов ходил, Мешков и Степанова закончили писать. Полковник прочитал их рапорта. Положил оба листка на стол и прихлопнул ладонью. Поглядел на обоих:
— Капитан Фуфарев во всем сознался. От задания вас, Марина Ивановна, я освобождаю. Этим займутся мои парни. Не стоит рисковать Вы и так хорошо потрудились.
Степанова возмутилась и аж вытянулась за столом:
— Как это — “освобождаете”? Почему? Что я сделала не так?
Огарев повертел в руках карандаш. Взглянул ей прямо в глаза:
— Все вы сделали правильно, только вашей жизнью я рисковать не вправе. Фуфарев сдал вас Мурзе. Сказал, кем вы были в Афгане. Подробно описал. Теперь вами заинтересовался какой-то Ахмад. В Грозный вчера прибыли разведчики, что бы схватить вас. Капитан должен был заманить вас в ловушку через недельку. Приказываю, с территории бригады ни на шаг без охраны!
Глаза женщины, с каждым его словом, становились все злее. Полковник замолчал, заметив ее странное состояние. Маринка неожиданно вскочила. Обежала вокруг стола, размахивая кулаками и разевая рот. Из горла не вырвалось даже шипения. Она остановилась, треснула кулаком по столу и взревела, потеряв голову от ярости:
— Что?!? Колька жив и меня схватить собирается? Никто не заставит меня сидеть в лагере! Тем более какой-то предатель! Никто, слышите, полковник? Я наоборот отправлюсь в город, чтобы встретиться с этой гадиной! Давно пора разобраться.! Сучара, козел…
Ругательства сыпались, как из рога изобилия. Она лупила по столу кулаком так, что котелки с едой подскакивали. Продолжавшие сидеть за столом Огарев, Мешков и Бутримов смотрели на нее с удивлением. Полковник жестом приказал ребятам уйти. Марина даже не заметила, так как теперь бегала по палатке и громогласно материлась, размахивая руками. Лицо побагровело, на скулах проступили белые пятна. Красивое лицо исказилось и стало страшным. Ровные дуги бровей “сломались” посредине и встали углами, между ними пролегла глубокая складка. Отстранение от задания оказалось последней каплей. Терпение женщины не выдержало. Огарев встал на ее пути, раскинув руки. Она остановилась на секунду и он успел взять ее за плечи, слегка встряхнул:
— Успокойся! Весь лагерь слышит, как ты орешь! — Она посмотрела на него злющими глазами, но все же замолчала. Мужчина заставил сесть на стул. Придвинул табурет для себя и сел напротив: — Марина, не стоит зря рисковать! Мешков и Бутримов последят за машиной и сами. Утром ОМОН подключим и все будет нормально.
Она подняла голову и полковник поразился произошедшей в ее лице перемене. Глаза смотрели мрачно. Упрямо сжатые губы приоткрылись, чтобы выплюнуть:
— Не будет нормально, раз Ахмад объявился! Это мой поединок и прятаться я не собираюсь.
— Ты его знаешь?
Женщина подавила вздох:
— А как же! Это же его птенчиков бомбили под Шали. Преподаватель и начальник учебного центра диверсантов. Он когда-то моим другом был… — Огарев впервые в жизни испытал настоящий шок. Он еле вздохнул и не сразу нашелся, что сказать. Степанова немного пришла в себя и уже спокойно попросила: — Разрешите мне поговорить с Фуфаревым один на один?
Офицер указал рукой влево:
— Пожалуйста, он в соседней палатке сидит. Описывает на бумаге собственное предательство. Он мне никогда не нравился, но я и помыслить не мог, что капитан скатится до такого. Ты что-то задумала?
Женщина посмотрела на него задумчиво и словно в размышлении сказала:
— Вначале поговорю, а потом решу…
Встала, подхватила автомат и направилась в соседнюю палатку. О чем она говорила с арестованным, никто не слышал. Разговор длился больше часа. Огарев несколько раз подходил к палатке, спрашивал часовых о женщине, но заходить не стал.
Марина вернулась около пяти вечера. Вошла в палатку полковника и хмуро взглянула на мужчину. Села к столу. Долго молчала, что-то чертя карандашом на бумаге. Геннадий Валерьевич ждал. Наконец Степанова заговорила:
— Это точно он. Ахмад приказал меня живой схватить, “чтоб даже волос не упал”. Фуфарев группу не видел и еще не связывался. Он должен был сегодня под видом патруля, пройти по микрорайону Минутка и передать записку, где я нахожусь. В ответ ему передадут коды и позывные радиостанции, чтобы в любой момент, когда я стану уходить на задание, предупредить Ахмада. Фуфарев согласен помочь: сходить на встречу и получить коды, если вы напишете рапорт в трибунал, что он сдался добровольно и покушения на Леона не было.
Огарев внимательно посмотрел женщине в лицо:
— На сколько назначена встреча?
— На шесть. Дело за вами.
— Я напишу рапорт и поговорю с Леоном. Он поймет. Пошли!
Через полчаса капитан и четверо солдат-спецназовцев входили в микрорайон Минутка. Ребята не спускали глаз с офицера, хотя со стороны это было не заметно. Ровно в шесть Фуфарев остановил проходившего мимо высокого худощавого чеченца со шрамом на щеке и в черной ветровке с надписью на груди “Адидас”. Задержанный ничуть не обеспокоился и спокойно протянул целую пачку бумаг. Капитан принялся листать документы и незаметно положил в паспорт записку. Из военного билета чеченца забрал крошечную бумажку. Козырнул и отпустил:
— Все в порядке. Можете проходить.
К чеченцу мигом приклеился “хвост” — похожий на чеченца спецназовец, переодетый в гражданскую одежду. Он, якобы, привлек внимание патруля. Это было сделано с целью отвести подозрения в дальнейшем. Фуфарев был предупрежден и потребовал документы. Парень быстро протянул подложный паспорт. Капитан как-то странно дернулся, когда открыл его. Тщательно проверил, пролистав до конца. Козырнул и тоже отпустил. Не поворачиваясь, сказал Мешкову:
— Что же вы шпиона женским паспортом одарили?