У каждого свой путь.Тетралогия
Шрифт:
— Руслан Салманов. Национальность — ингуш. Внук вора в законе. Сам в кражах не замечен. Закончил Тимирязевскую академию. Отец и мать обычные люди. Он — крупный специалист в области стоматологии, она — учительница. В исламской партии состоит уже года полтора, но особого рвения за ним не числится. Что прикажут, выполнит, инициативы не проявляет. По-моему, его терпят лишь за исполнительность, квартиру и молчаливость. Меня, честно сказать, удивило его предупреждение. Что там на визитке стоит?
Только в эту минуту Степанова вспомнила о клочке картона. Вытащила бумажку из рукава и сообщила:
— Фамилия, имя, отчество. Все подлинное. Три телефона: домашний, мобильный и рабочий. Где он трудится?
— В Ботаническом саду. Его конек — водяные растения всех стран мира. Историю развешанного оружия, по некоторым сведениям, он тоже знает неплохо, но коллекцию не пополняет. Из чего становится ясно — его это мало интересует. Прошел в организации курс рукопашного боя и владеет многими видами оружия.
Маринка вспомнила, что в квартире действительно полно всевозможних цветов в аквариумах, хотя рыбок она не видела. Вздохнув, спросила:
— И что мне делать?
— Наблюдать, но не показывать и вида, что ты что-то заподозрила. Не вздумай пытаться привлечь его на нашу сторону! Это может оказаться проверкой.
— Поняла. С оружием разберусь. Но вы не думаете, что Руслан имеет какое-то отношение к кражам?
— Воровал не он, просто это оружие до сих пор числится в розыске. Надо помочь милиции, раз уж у нас появилась возможность. Все же нам часто приходится контактировать с ними…
Генерал вкратце рассказал ей, о чем говорили исламисты с Полонским в комнате. Немного помолчал, а затем сказал:
— Марина, за сегодняшний день вы фактически узнали все, что нам требовалось. Осталось выяснить, где пройдет съезд? На рожон не лезь. Вадим Николаевич завтра должен выступить на предварительном собрании. Мы ему речь заготовили и переслали по факсу в квартиру. В правом ящике шкафа, найдешь пленку, где записано выступление Кэмпбелла. Посмотрите. Полонский должен выучить речь и его жесты. Выступить с воодушевлением, как ярый фанатик джихада. Конечно, трудно, но необходимо. Так и передай музыканту.
— Хорошо.
Степанова положила трубку и направилась в гостиную. Полонский лежал на диване и смотрел в потолок. Повернул голову на вошедшую женщину:
— Господи, Марина Ивановна, я за один день устал так, словно год без выходных играл! Как вы это переносите? Колоссальное напряжение и все время на нервах, все время следить за своей речью!
Она остановилась посреди комнаты и чуть печально улыбнулась:
— Вы прекрасно справились. Генерал вами доволен. Он переслал для вас заготовку речи на завтрашнем собрании. Вы должны заучить ее и показать себя с трибуны ярым сторонником джихада. Я в этом не помощник, так как действительно не знаю английского. Вот арабскую речь я понимаю прекрасно. Знаете, что они сказали, когда мы в квартиру вошли? Меня уберут, как только вы уедете.
Вадим Николаевич сел на диване и ошеломленно поглядел на нее:
— И вы, поняв, так спокойно вели себя?
— А что прикажете делать? Подскочить и стремглав вылететь из квартиры? Даже если бы они решили меня убить через пару минут, я бы молчала до последнего. Кто даст гарантию, что это не проверка? Вы пока полежите, придите в себя, а я обед разогрею. Генерал обещал снабжать нас готовыми обедами. Мне с такими когтями только по стенам лазить, а не картошку чистить.
Марина внимательно посмотрела на усталое лицо скрипача. Нажав на стеклянную розу на стене, открыла бар. Дверцы разошлись в сторону с хрустальным звоном. Быстро пробежалась взглядом по ровным рядам бутылок. Спросила:
— Шампанского хотите, чтоб немного расслабиться? Еще могу предложить пиво «Гёссер», коньяк, водку, ликер и разнообразное сухое вино. Евгений Владиславович разрешил пользоваться всем без стеснения.
Полонский повернул голову:
— Вы будете? За компанию…
— С удовольствием! Давайте-ка сделаем так — вы пока вскроете шампанское, а я разогрею обед. У меня в животе волки воют!
— Согласен!
Полонский встал и направился к бару, с изумлением разглядывая огромный выбор вин. Витая бутылка с надписью «Мондоро» привлекла его внимание. Он выбрал именно ее. Оглянулся на дверь комнаты. Затем посмотрел на покрытый белоснежной скатертью стол, на полуспущенные бархатные шторы, голубые, словно весеннее небо. Решительно подхватил два высоких бокала и бутылку. Прикрыл дверцы бара локтем и направился на кухню. Марина удивленно оглянулась от электрической плиты, а музыкант спокойно сказал:
— Давайте здесь поедим? Что-то мне не по себе от гостинной роскоши. Я, конечно, человек не бедный, но никогда не стремился жить в музее мебели.
Огляделся в кухне, отметив мебель из дуба, огромный импортный холодильник и прочие прибамбасы:
— М-да! Кухня тоже какая-то сверх навороченная. Вы всем этим умеете пользоваться?
Маринка откровенно рассмеялась:
— Вадим Николаевич, пока вы учили роль, я училась всем этим пользоваться. Так надо, понимаете?
Женщина живописно расположила на тарелках бифштексы, жареную картошку, квашеную капусту с зеленью и горошком. Поставила салат с кукурузой и мясное ассорти на длинных тарелках. Села напротив. Мужчина вскрыл бутылку. Понюхал пробку и сообщил:
— Яблоками пахнет!
Разлил шампанское по бокалам. Слегка приподнял вверх фужер и глядя на Марину, проникновенно сказал:
— Я хотел бы выпить за вас, Марина Ивановна. За ваше мужество. Только благодаря тому, что вы рядом, я справился сегодня с задачей.
Марина взяла бокал и улыбнулась:
— Спасибо, Вадим Николаевич. Зовите меня Анжелой, а то можете однажды сбиться…
Полонской ушел учить предстоящую речь в комнату, а Марина кончиками пальцев помыла посуду. Долго стояла у окна. Осторожно глядела из-за косяка, пытаясь выяснить, есть слежка за домом или нет. Стояла около часа, но никого не обнаружила. Следовательно, бандиты полностью уверены, что Патрик Кэмпбелл настоящий. Степанова позвонила Бредину:
— Слежки нет. Похоже они уверены в Кэмпбелле.
— Я знаю. В окрестных домах засели пять наших. Отдыхайте спокойно. В случае чего вас предупредят. Как Полонский?
— Нормально. Уверена, что справится. Учит речь, смотрит кассету и возмущается. Говорит, что столько агрессии он не встречал.
Бредин хмыкнул:
— Н-да… Он возмущается, а некоторые считают эти открытые призывы к войне пустыми угрозами.
Ночь прошла спокойно. Полонский и Марина спали в разных комнатах. Проснулись посвежевшие и отдохнувшие. Быстро привели себя в порядок. Позавтракали. Марина убрала комнаты. Наложила макияж. В десять утра раздался звонок телефона. Звонила консьержка: