У каждого свой путь.Тетралогия
Шрифт:
— Оттуда обороняться легко, а в случае чего можно даже наверх забраться.
— Ты откуда знаешь?
— Приходилось бывать в этих местах. Однажды сутки отряд духов держал, пока наши не подоспели. Правда это весной было, а сейчас там словно на сковородке будем…
Они успели незамеченными взобраться на скалу и подползли к самому краю, наблюдая сверху за бородачами. Те столпились у дороги и теперь внизу происходило что-то странное. Моджахеды размахивали руками и оружием, трясли бородами, указывая каждый в свою сторону и что-то объясняя. Духи так и не
Марина увидела чуть-чуть раньше, как он начал его приподнимать и успела оттащить полковника от края. Сама, через щели в камнях, осторожно наблюдала. Бородач ничего подозрительного не заметил и опустив бинокль, что-то гаркнул. Они двинулись дальше по склону. Женщина из-за дальности расстояния не расслышала, что он говорил. Она дождалась, когда духи скроются из глаз. Затем, вместе с полковником, начала спускаться со скалы. Но едва вступили на землю и вышли на более-менее свободное пространство, раздался крик на афганском. Степановой ничего не оставалось делать, как вновь, схватив полковника за руку рвануть к спасительной скале. Приказав:
— Взбирайтесь, а затем прикройте меня сверху!
Толкнула мужчину к уступам, а сама залегла за камнями, прикрывая его действия. Оказалось, что отряд попросту обманул их. Скрывшись из глаз на время, он вскоре вернулся. Выдал его возвращение тот самый оборванец, который привел отряд к месту их недавней стоянки. Главарь со злости пристрелил его и бросил людей в атаку, но Марина легко отбила ее, скосив одной очередью троих. Остальные залегли и лишь изредка постреливали в ее сторону. Впрочем их пули вреда не причинили.
Минуты через три они начали медленно приближаться. Короткими перебежками двигались от камня к камню. Сверху ударила короткая очередь. Степанова метнулась к уступам и начала быстро карабкаться наверх. Садыгов не давал душманам поднять головы и угробил еще двоих. Марина брякнулась рядом с ним и шепнула:
— Патроны побереги! Стреляй, только если встанут, я сейчас… — Из рюкзака появилась разобранная винтовка, которая через пару минут возни превратилась в целую. Женщина поставила оптику в пазы и улыбнулась: — Вот теперь поговорим!
Полковник оглянулся и вздрогнул:
— Искандер, ты снайпер?
— Во всяком случае, считаюсь! Я владею винтовкой лучше, чем любым другим оружием. Сейчас сниму главаря и пару его нукеров — остальные уйдут.
— Почему ты так уверен?
— Большинство в банде крестьяне. Их силой уводят в отряды, заставляют приносить клятву, а для афганца это много значит. Потеряв главаря, они часто разбегаются.
Степанова подползла к краю и чуть высунула ствол винтовки. Нашла огромную бородатую фигуру. Душман крутился во все стороны, отдавал какие-то распоряжения, махал руками, то и дело наклонялся из стороны в сторону. Она с трудом поймала его в прицел. Подержала мгновение и мягко нажала на курок. Главарь ничком повалился на камень, за которым сидел, не успев даже руками взмахнуть. Остальные, как по команде, исчезли с поля зрения. Стрелять по нукерам не потребовалось, так как раздался крик:
— Шурави! Не, не бум! Не бум!
Следом из-за валуна поднялся худощавый мужчина в халате. Подняв ружье над головой, он начал медленно и не ловко пятиться к дороге. Остальные, увидев, что никто не стреляет по товарищу, сделали тоже самое. Отряд уходил. Только трое нукеров продолжали лежать за камнем, все еще колеблясь и не зная, что делать. Наконец и они не выдержали. Подхватив труп главаря, кинулись вслед за уходившими. Степанова не стала стрелять. Афганцы удалились. Медленно пошли по дороге, затем скрылись за поворотом. Мужчина и женщина слезли со скалы и направились по склону горы наверх, обходя многочисленные встречающиеся валуны и стараясь держаться все время под укрытием.
За сутки раза четыре натыкались на небольшие отряды духов. Успевали укрыться раньше, чем их обнаруживали. Затаивались, пережидали и шли дальше. На поднимавшихся в гору мотострелков они буквально вылетели из-за поворота. Солдаты мгновенно схватились за автоматы и Степановой ничего не оставалось делать, как столкнуть Садыгова с ног и упав на него, прикрыть полковника собой. Две автоматных очереди просвистели над головой. Она заорала первое, что пришло на ум:
— Козлы-ы-ы!!!
Громкий голос, после ее вопля, приказал:
— Прекратить огонь! — И сразу обратился к ним: — Вы целы? Кто такие?
Марина скатилась с мужчины и выматерилась:
— Ё…! Вы что, не можете вначале спросить?
Вперед вышел коренастый капитан, оправдываясь, сказал:
— А черт разберет, кто вы! Оба в афганском наряде…
Садыгов тоже ругался, потирая вновь ободранные колени и локти:
— Черт бы вас побрал, капитан! Не ожидал, что сбежав из плена могу быть убитым своими. В любом случае надо спрашивать!
Капитан подошел к ним. Солдаты столпились поодаль, рассматривая маску и очки. Командир вскинул руку к козырьку фуражки:
— Капитан Гуревич.
Степанова резко ответила:
— Искандер. Это полковник Садыгов. Мне срочно нужна связь!
Ее имя произвело должное впечатление. Офицер извинился и обернулся:
— Демин, неси рацию!
К ним приблизился высокий, худой солдат с лычками ефрейтора. Поставил рацию на камень и вопросительно посмотрел на командира. Тот молчал. Женщина молча забрала “ящик” и приказав:
— Ждать здесь!
Направилась в сторону. Полковник и капитан молча смотрели ей в спину. Москва ответила не сразу. Она долго настраивалась и ловила нужную волну. Голос полковника Бредина ворвался в уши:
— Искандер! Как вы? Мы уже беспокоиться начали.
— Все нормально. Садыгова оставляю с мотострелками капитана Гуревича. Точное место указать не могу, карта не совершенна, этой тропы тут вообще нет.
Удивленный голос спросил:
— Значит, вам удалось?..