У последней черты
Шрифт:
— Это наша работа. Вы не имеете необходимой квалификации. — Римо обернулся, и под его взглядом парамедик внезапно переменил свою точку зрения. — Хотя, с другой стороны, какая уж тут нужна квалификация — поднять старика и положить на каталку? Давай-ка я подержу ее, приятель.
Римо осторожно приподнял Чиуна и уложил на каталку, прикрыв тощие ноги подолом кимоно. Чиун всегда отличался большой скромностью во всем, что касалось его тела, подумал Римо, и ему не понравится, если, очнувшись, он обнаружит, что его ноги выставлены на всеобщее обозрение. Тогда уж греха не оберешься.
Чиуна отвезли к машине. Римо сел следом.
Он уже собрался захлопнуть заднюю дверцу фургона, как подошла девочка с косичками. На руках у нее сидел котенок.
— Спасибо, что спасли Дадли, дядя, — сказала она.
— Не за что, детка, — ответил Римо хриплым голосом.
Он словно оцепенел. Всю дорогу в клинику он прижимал к неподвижному лицу Чиуна кислородную маску и силился вспомнить, каким богам и в каких выражениях молятся Мастера Синанджу.
В приемном покое произошла небольшая заминка: Римо попросили заполнить на Чиуна страховой формуляр.
— У него нет страховки, — объявил Римо дежурному приемного отделения. — Он за всю жизнь ни разу не болел.
— Прошу меня извинить. Мы не можем принять этого больного. Но я могу вам порекомендовать клинику Диконесс — там есть бесплатное отделение.
Отсюда всего двадцать минут езды.
— Но ему плохо! — рявкнул Римо. — Он может умереть!
— Попрошу не повышать голос, сэр. И будьте благоразумны. Вы находитесь в очень престижном учреждении. У нас работают только лучшие специалисты, с дипломами лучших медицинских учебных заведений. Они не могут принимать всех и каждого. Особенно если человек не в состоянии расплатиться по счету. Доктора имеют право на гарантированную оплату своего труда!
И тут Римо продемонстрировал дежурному свое представление о правах. О праве на жизнь, на свободу, на счастье.
Для пущей убедительности он проткнул дежурному ладонь его же авторучкой.
— Регистрируйте! — прорычал Римо.
— Не могу!
— Почему еще?
— У меня нет другой ручки!
— Покажите, где писать.
Дежурный ткнул пальцем раненой руки.
Римо взял его за запястье и стал водить рукой, из которой торчала авторучка, по нужной строке, пока там не появилось имя Чиуна вперемешку с пятнами крови.
— Спасибо, — простонал дежурный, и Римо направил каталку к лифту.
Доктор Генриетта Гейл была непреклонна.
— В приемное отделение не допускаются даже близкие родственники. А вы, судя по всему, и вовсе не являетесь родственником этого пожилого джентльмена.
— Я все равно войду.
Для ясности Римо поправил висящий на шее у доктора Гейл стетоскоп так, что он обхватил ее подобно удавке.
— Есть же определенные правила, — прохрипела докторша.
— Могу затянуть и потуже, — предупредил Римо.
— Умоляю, пустите, — задыхалась доктор Гейл. — Можете входить.
Римо слегка разогнул изуродованный прибор. — Благодарю, — вежливо сказала доктор Гейл. — Прошу следовать за мной.
Чиуна уже переложили на больничную койку. К локтевому сгибу руки была подведена капельница. Он был присоединен к целой батарее каких-то аппаратов, большинство из которых Римо видел впервые. Экран электрокардиографа мерцал голубым светом, регистрируя работу сердца. В ноздри были воткнуты трубочки, по которым подавался кислород.
Санитар распорол кимоно на груди Чиуна, освобождая грудь, чем вызвал хмурый взгляд Римо. Хорошо, что Чиун этого не видит.
Доктор Гейл посветила маленьким фонариком больному в глаза.
— Зрачки не сокращаются, — произнесла она задумчиво. — Минутку. А, вот.
— И что это значит? — спросил Римо.
— Прошу вас не мешать, сэр. Мы работаем. Это значит, что его глаза среагировали на свет, но не сразу.
— Но ведь хорошо, что среагировали, не так ли?
— Пока не знаю. Никогда не видела таких замедленных рефлексов.
— А-а.
— Сестра? — Доктор Гейл повернулась к блондинке в белом халате.
— Сердцебиение редкое, давление сто двадцать на сорок. Дыхание неглубокое, но ритмичное.
— Он слишком стар, — произнесла доктор Гейл, словно говоря сама с собой.
— Вы можете ему помочь? — в волнении спросил Римо.
— Он не реагирует на кислород. Это не похоже на простое отравление дымом. Более определенно пока ничего сказать не могу. Необходимо провести обследование.
— Сделайте что-нибудь, — взмолился Римо. — Помогите ему.
— Ну хорошо, что с вами поделаешь, кто бы вы ни были. Но я бы вас попросила сесть и перестать мерить палату шагами, как какой-нибудь нетерпеливый молодой папаша. Следующие несколько часов у нас будет много работы.
— Ладно. Еще мне нужно позвонить.
— Пожалуйста, только из коридора.
— Смитти? — спросил Римо, когда на проводе наконец оказался «Фолкрофт».
— Прошу назвать код, — сухо отозвался Смит.
— К черту код! Я в клинике.
— Вы должны были устранить объект, а не госпитализировать его.
— Забудьте о нем. Дело куда серьезнее. Сюда только что доставили Чиуна. Он болен.
— О нет! — простонал Смит. Он помолчал. — А вы не думаете, что это очередная уловка, чтобы выудить у нас побольше золота для его деревни? Мы как раз обсудили новый контракт. Подлодка с грузом скоро отправится к месту назначения. Но, — уточнил Смит, — Чиуну скажите, что она уже вышла с золотом на борту. У нас нет времени менять условия контракта.
— Может, забудете на время про свои финансы и выслушаете меня? Чиун действительно болен. Это очень серьезно. Врачи пока не могут понять, что с ним.