У прокурора век недолог
Шрифт:
— По-моему, все на месте, — пожал он плечами.
— Кирилл, ты меня не слушаешь, — крикнула я. — Трубка оказалась на кухне. Ты понимаешь?
— Да. И что?
— Каким образом? — Я была готова разреветься с досады.
— Ты хочешь сказать, кто-то взял трубку и перенес ее на кухню?
— Я не хочу сказать, именно так и было.
— Послушай, малыш, я по сто раз на дню чего-нибудь забываю. Вчера бросил ключи на журнальный стол, а потом полдня их искал. Оказалось, они преспокойно лежат в кармане куртки. Не стоит зацикливаться на таких
— Кирилл, ты не приезжал сегодня ночью? — с отчаянием спросила я.
— Я? — вытаращил он глаза. — Сюда? Конечно, нет. К тому же у меня нет ключей от твоей квартиры. Разве ты забыла?
— Разумеется. — Я почувствовала, что слезы вновь катятся по моим щекам. — Извини. Я говорю глупости.
— Послушай, ты придаешь всему какое-то совершенно невероятное значение. Телефонная трубка оказалась не там, где ты оставила ее вечером. Это еще не значит, что кто-то влез в твою квартиру. Ты могла встать ночью, переложить трубку, а потом забыть об этом.
— Думаешь, я лунатик?
— Вовсе нет. Идем, выпьем кофе. Ты меня здорово напугала.
— Кирилл, это не все. В ванной горел свет. Ваза оказалась на полу. Кто-то вынул книгу из коробки и положил ее на подоконник.
— Какую книгу? — растерялся он.
— Цветаеву. “Избранное”.
— А ты уверена…
Мы вошли в гостиную. Ваза на месте, книга с подоконника исчезла.
— Не может быть, — пробормотала я. — Я… я ничего не убирала. Я испугалась и сбежала отсюда. Ваза стояла на полу и книга….
— Может быть, тебе показалось? — пожал он плечами.
— По-твоему, я спятила? — разозлилась я.
— Я этого не говорил. В любом случае тебе нужно успокоиться и тогда…
— Что тогда? — рявкнула я и заревела с досады.
Кирилл принялся меня утешать, он шептал какие-то нежные слова, и было совершенно ясно: он мне не верит.
— Я говорю правду! — закричала я. Кирилл побледнел, а я поняла, что веду себя как сумасшедшая. Нельзя распускаться, я должна держать себя в руках.
Я прошла в спальню и занялась коробками с книгами. Я вытряхивала их содержимое на пол и просматривала книги. На это ушло больше часа. Кирилл некоторое время стоял в дверях, наблюдая за мной, затем начал укладывать книги в коробку.
— Что ты ищешь? — нерешительно спросил он.
— “Избранное” Цветаевой.
Последняя коробка была отставлена в сторону, книгу я так и не нашла.
— Ты точно помнишь, что привозила ее на эту квартиру? — вновь задал вопрос Кирилл.
— По крайней мере, она была в моей библиотеке. — С каким-то остервением я принялась рыться в шкафах и ящиках в поисках книги. Заглянула в мусорное ведро и за батареи. А Кирилл даже отодвинул диван.
— Чудеса, — сказал он озадаченно. — Ты говоришь, что видела ее на подоконнике, а теперь книга исчезла.
— Вот именно. Сначала она появилась на этом самом подоконнике, вместо того чтобы лежать в коробке, а потом вообще исчезла. Или я спятила, или кто-то сделал это нарочно.
Кирилл стоял рядом с видом
— Подожди, допустим, кто-то был в твоей квартире. Но как он смог войти? Я проверил замок, ни одной царапины. Ключи у тебя на месте? Ты проверила?
— Да.
— Вот видишь. К тому же, если кто-то разгуливал по твоей квартире, ты просто обязана была услышать.
— Наверное, — растерялась я, сообразив, что телефонная трубка лежала на тумбочке и тот, кто ее взял, находился в двух шагах от меня… — Мне казалось, я слышала, как кто-то ходил по квартире. Я решила, что это во сне…
— А если тебе действительно приснился сон? Все эти вазы, книжки и трубки? Ты бросилась на улицу, еще до конца не придя в себя. Вот что, давай поедем куда-нибудь за город, погода не очень, но это не беда. Оденемся потеплее. А вечером я останусь у тебя. Если кто-то решит отмачивать шутки вроде этой, я ему просто голову отверну.
— Кирилл, — позвала я, — сядь, пожалуйста. Я вот о чем подумала: недавно я встретилась с одной женщиной, сестра которой погибла от передозировки. Так вот, с ее сестрой происходило нечто подобное, она утверждала, что за ней следят…
— Час от часу не легче, — хмыкнул Кирилл. — Ты что, употребляешь наркотики?
— Нет, конечно.
— Тогда при чем здесь чья-то сестра?
— Не знаю, — честно ответила я. — Эта девушка и еще моя соседка, она тоже была уверена, что ее преследуют. Ты слышал что-нибудь об “Обществе любителей Библии”?
— Нет, — покачал головой Кирилл. — Звучит по-дурацки. Что за общество?
— Как будто ничего особенного, но сестра той женщины и моя соседка, они были членами этого “общества”. И я несколько дней назад была там.
— Зачем? — удивился Кирилл.
— Акимова тоже его посещала. И я…
— Опять игра в сыщики?
— Я просто хотела взглянуть. А несколько дней назад у меня появился сосед. После этого гадания…
— Что? Ты же говорила, это меня тебе нагадали?
— Кирилл, послушай, все выглядит., ; странно. Он знает, как тебя зовут, он знает, что мы недавно встретились, он знает даже, почему вчера вечером ты не остался у меня. Такое впечатление, что он подслушивает. Женщина, которая сдала ему квартиру, из этого самого “общества”, и родственница, что его рекомендовала, то же. Ты понимаешь? Он как будто преследует меня. Погибшие женщины утверждали то же самое: кто-то следил за ними.
— Где он живет? — спросил Кирилл хмуро.
— В тридцать первой квартире.
— Жди здесь. — Он вышел, я услышала, как хлопнула входная дверь. Кирилл вернулся очень быстро.
— Похоже, соседа нет дома. Или он не ищет встречи со мной. — Кирилл задумался, принялся вышагивать по гостиной и по привычке что-то тихонько насвистывал. — Вчера ты видела, как разбилась Акимова, перед этим тебе показалось, что за ней следит какой-то парень, а сегодня началась вся эта чертовщина. — Кирилл хмурился, глядя в пол, затем поднял на меня глаза и сказал виновато: