У прокурора век недолог
Шрифт:
— Извини.
— Это ты меня извини. Я вела себя как дура.
— Алла. — Он попытался меня обнять, но я отстранилась.
— Поезжай домой.
— А ты?
— Мне нужно зайти к подруге. Она обещала мне сшить шторы на кухню. Самое время. Это отвлечет меня.
— Я могу пойти с тобой, — предложил он.
— Нет-нет. Подружка ужасно любопытна, начнет задавать вопросы.
— Что в этом плохого? В конце концов, она все равно узнает.
— Я не хочу отвечать на ее вопросы, я просто хочу заняться шторами.
— Ты позвонишь мне? — спросил он.
— Конечно. Как только вернусь
— Мне не хочется отпускать тебя одну. — Голос Кирилла звучал очень нежно, мне стало стыдно, я улыбнулась и торопливо заверила:
— Со мной все в порядке. Честно. Я позвоню. — Я зашагала по тротуару, чувствуя, как он смотрит мне вслед.
Здание областной прокуратуры находилось на одной из тихих улочек в трех шагах от проспекта Гагарина. Перед ним росли голубые ели, возле массивных дверей красовались два вазона из мраморной крошки с цветущими бессмертниками. Я вошла в здание и слева на стене увидела телефон. Под пристальным взглядом дежурного нашла в сумке записную книжку и позвонила Ольге. Через несколько минут я увидела, как она спускается по лестнице в накинутой на плечи куртке.
— У нас страшный холод, — сказала Ольга, подходя ко мне. — Сидим с рефлектором и все равно зубами клацаем. А как на улице?
— Не знаю, — нахмурилась я. — Кажется, дождь моросит.
— Ты на машине? — спросила Ольга.
— На такси. Ты знаешь, что Акимова выбросилась из окна?
— Сегодня узнала, когда на работу пришла. Звонила тебе, но дома не застала.
— Ольга, я… она оставила записку?
— Давай-ка выйдем, — оглядевшись, предложила Ольга. Мы вышли на улицу, и она зашептала:
— Акимова убила она. Так сказано в записке. Алиби ее оказалось липовым, кто-то позвонил и сообщил, что в вечер убийства ее видели в кафе “Агат”, это пятнадцать минут хода до твоего дома. Конечно, стали проверять. Акимова сказала, что приезжала к матери на своей машине, но это не правда. Нашли таксиста, с которым она возвращалась от матери. Отгадай, во сколько?
— В половине шестого.
— Откуда знаешь?
— Я была в милиции. — Ольга кивнула.
— Генеральша скорее всего засекла тачку Акимова возле “Туриста”. А потом вошла в квартиру…
— С ножом в руке?
— А почему бы и нет?
— А потом этот нож оказался у соседки?
— Алка, послушай, Акимова убила жена, по крайней мере, она так написала в записке. Ни у кого нет сомнений, по какой надобности Акимов оказался в твоей квартире. На лицо бытовуха чистой воды, но с дрянным душком — прокурор обязан быть нравственным человеком или, по меньшей мере, не светиться. Нашим средствам массовой информации дали понять, что этот случай не их ума дело, и они прониклись, как видишь. Нигде ни словечка об этом происшествии. Ведется следствие, вот и весь сказ. Спустят все на тормозах и замнут. А теперь подумай — нам с тобой надо, чтобы в этом дерьме кто-то начал копаться?
Я слушала ее, кусая губы, наконец решилась.
— Ольга, я видела, как она выбросилась из окна. Я встретила ее и шла за ней.
— Зачем? — удивилась подружка.
— Не знаю. Мне показалось, за Акимовой следил какой-то парень.
— Час от часу не легче. И ты рассказала об этом в милиции?
— Да.
— А они?
— Они приняли меня за чокнутую.
— Тут
— Я понимаю, — кивнула я, — скорее всего ты права. Просто не могу избавиться от этой картины: она в новом платье стоит у окна и улыбается, а потом… Слушай, парень, что шел за ней, не мог это быть кто-то из милиции?
— Кто-то из милиции выбросил ее из окна? — вытаращила глаза Ольга, а я на мгновение лишилась дара речи. Такая мысль мне в голову не приходила. — Ты думаешь? — Ольга выглядела совершенно несчастной. — С ума сошла… Конечно, скандал в благородном семействе всем без надобности, но такое… Нет, не верю.
Я подумала, стоит ли рассказать Ольге об утренних событиях, но она выглядела такой растерянной, что делать это мне расхотелось.
— Ладно, ты меня убедила, — вздохнула я. — В конце концов, меня оставили в покое, и это самое главное.
— Ты сейчас домой? — поежилась Ольга. — Как твой Кирилл? В Грецию собираетесь?
— Нет. У него отпуск кончается.
— Жаль. В Грецию бы сейчас не помешало. Ладно, пойду трудиться. Позвони мне…
— Обязательно.
Мы простились, и я стала высматривать такси, но вместо того чтобы отправиться домой, сказала, устраиваясь в кабине:
— Сейчас на светофоре налево, дальше я объясню.
— Вы адрес скажите, — предложил молодой человек.
— Адрес я не знаю. — Он пожал плечами, и мы тронулись с места.
Общежитие я нашла сразу, расплатилась с водителем и торопливо вошла в подъезд, взглянув на часы. Марина называла номер своей комнаты, но я его не запомнила и как теперь отыскать девушку, не зная ее фамилии, не представляла. Вахтер отсутствовал, телефон на его столе истошно звонил, но это никого не волновало. Подождав немного, я пошла длинным гулким коридором вдоль одинаковых дверей с номерами: первая, вторая… дверь одной из комнат открылась, и я увидела Марину. Это было так неожиданно, что я вздрогнула. Марина, держа в руках электрический чайник, направилась в сторону вахты, а я, сообразив, что она меня не узнала, окрикнула:
— Марина.
— Ой… — Девушка улыбнулась и удивилась:
— Это вы? Алла? Вы меня ищете?
— Да. У вас найдется немного времени?
— Конечно. Пойдемте ко мне. Я на больничном, второй день температура держится, не очень высокая, но лучше немного отдохнуть. Как вы считаете?
— Разумеется.
— Завтра схожу к врачу и поеду домой. Две недели не была, соскучилась. А вы ко мне по поводу “общества”? Что-нибудь узнать хотите? — Мы поднялись по лестнице и вскоре оказались в уютной комнатке: две кровати, холодильник, стол у окна, тюлевая занавеска и яркие календари на стенах. — Садитесь. Сейчас будем чай пить, — сказала Марина.