У рифа Армагеддон
Шрифт:
Они все еще были на расстоянии почти ста ярдов, но девочка семи или восьми лет, сидевшая на самой передней скамейке, заметила, что он смотрит на них, и помахала рукой.
Он помахал в ответ, затем повернулся спиной к гавани, когда Кэйлеб поднялся и присоединился к нему в тени.
– Мне никогда не приходило в голову, - продолжил Мерлин нить их разговора, - что можно было бы добавить цапфы к существующим пушкам.
Кэйлеб хмыкнул в знак согласия. На крыше была интригующая куча всякой всячины, предположительно оставленная другими загорающими и рыбаками, и одна из бровей принца приподнялась, когда он обнаружил гарпун, прислоненный в углу. Он поднял его, лениво пробуя на равновесие, и посмотрел на Мерлина.
– Что это была за фраза, которую ты употребил на днях?
– спросил он.
– ..."Нестандартное мышление", не так ли?
– Мерлин кивнул, и принц пожал плечами.
– Ну, я думаю, нам просто должно быть повезло, что Хаусмин так хорош в этом.
– Это мягко сказано, ваше высочество, - сказал Мерлин с усмешкой и повернулся, чтобы снова взглянуть на лодку. Девочка с бантами снова помахала рукой, и он усмехнулся.
Кэйлеб был прав, - подумал он.
– Эдуирд Хаусмин подошел к проблеме с совершенно другой точки зрения. Он указал, что пушка, которую королевский чарисийский флот называл "кракен" - шестидюймовая пушка длиной около одиннадцати футов, стреляющая ядром массой чуть меньше тридцати пяти фунтов, - была близка к тому, чтобы соответствовать требованиям, на которых остановились Мерлин и капитан Симаунт. Кроме того, оказалось, что она ближе других к "стандартному" тяжелому орудию на флоте, то есть она была доступна в большем количестве, чем большинство других типов.
Были и другие, некоторые гораздо тяжелее - например, "роковой кит", который весил более четырех с половиной тонн и метал ядро весом в шестьдесят два фунта. Или еще более громадный "великий роковой кит", шеститонный монстр, который метал семидесятипятифунтовое ядро. Те, однако, были слишком тяжелы для их целей. В конечном счете, все они, несомненно, были бы переплавлены, чтобы обеспечить бронзу для орудий разумных размеров, но пока они были фактически бесполезны.
Что предложил Хаусмин, так это стандартизировать "кракен" и приварить железную ленту к орудийным стволам всех, до которых они могли добраться. Лента была бы отлита с цапфами, что можно было бы сделать гораздо быстрее, чем отливать и растачивать совершенно новое орудие. Это было бы не так прочно, как отливка самой пушки с цапфами, но это было бы временной быстрой заменой, и, если бы позволяло время, пушки действительно были бы переплавлены и переделаны.
Это было не идеальное решение. В конце концов, запасы "кракенов" едва ли были безграничны. Но это сэкономило бы много времени и ресурсов, а учитывая новый дизайн карронады, разработанный им с Симаунтом, это означало...
Внезапный крик вырвал его из раздумий, и он развернулся обратно к гавани.
Лодка была уже не более чем в семидесяти ярдах от причала, но одна из старших девочек кричала, прижав одну руку ко рту, а другой дико указывая на три треугольных плавника, несущихся к лодке.
– Кракены!
– сплюнул Кэйлеб. Внезапно он перегнулся через парапет крыши в сторону лодки, полной детей.
– Не надо, - сказал он, и было очевидно, что он обращается не к Мерлину.
– Не паникуйте!
Но дети в лодке его не слышали. Самому старшему из них было не больше четырнадцати, и их внезапный ужас был очевиден по беспорядочно разбросанным веслам. Лодка закачалась на воде, когда кричащая девочка отпрянула назад, к планширу, подальше от кракенов, затем начала крениться, когда к ней присоединились еще двое детей.
Плавники рассекли воду, приближаясь к лодке, и внезапно один из кракенов поднялся из воды рядом с ней.
Это был первый раз, когда Мерлин действительно увидел одного из грозных хищников, которые обычно предпочитали воду поглубже, чем в большинстве гаваней. Полностью взрослый морской кракен достигал двадцати или двадцати двух футов при ненасытном аппетите. Примерно похожий по форме тела на удлиненную земную акулу, но с совершенно иной головой. У него была круглая, многозубая пасть миноги, но с одним отличием: более фута в поперечнике - почти три фута у полностью взрослых кракенов - она была окаймлена пучком из десяти мощных щупалец. Эти щупальца были длиной от четырех до шести футов и обычно плотно прилегали к торпедообразному телу, когда оно плавало. Но когда кракен атаковал, они вытягивались и хватали добычу, удерживая ее перед терзавшей пастью.
Этого было бы достаточно, чтобы объяснить ужас, который это существо вызывало у любого разумного человека, но они сами обладали кое-каким разумом. Возможно, они были и близко не такими умными, как земные дельфины, но достаточно умными, чтобы сотрудничать во время охоты. И достаточно умными, чтобы знать, что в лодках есть еда.
Перепуганные дети завизжали, когда первый кракен поднял голову, затем завизжали снова, еще громче, когда второй врезался в лодку снизу. Лодка бешено подпрыгнула на воде, раскачиваясь так сильно, что чуть не перевернулась, и один из мальчиков свалился за борт.
В воде появился водоворот. Голова мальчика поднялась, а рот открылся, крича в ужасной агонии, когда один из кракенов схватил его снизу и потащил под воду.
– Шан-вей!
– Кэйлеб беспомощно выругался, ударив кулаком по парапету, и потерявшая равновесие лодка бешено закачалась, когда ее снова протаранили. На этот раз она прошла весь путь вверх и вниз, сбросив всех детей в воду.
Мерлин не остановился, чтобы подумать. Прежде чем Кэйлеб даже осознал, что его "телохранитель" пошевелился, рука Мерлина метнулась с буквально нечеловеческой скоростью и выхватила гарпун, с которым играл принц. Эта рука взметнулась, а затем глаза Кэйлеба расширились от недоверия, несмотря на его ужас, когда гарпун описал плоскую, злобную дугу, которая закончилась в полных семидесяти ярдах от него.
Один из кракенов поднялся на две трети из воды, стоя на своем бьющем хвосте, щупальца выпустили искалеченное тело своей жертвы, когда в него попал гарпун. Нет, - понял Кэйлеб, - оружие не просто поразило цель, оно полностью прошло сквозь массивный ствол из твердых мышц и костей.
По крайней мере, один из сотоварищей раненого кракена повернулся к нему, когда его кровь окрасила воду. Но сердце Кэйлеба замерло, когда еще один кричащий ребенок, на этот раз девочка, навсегда исчез в бурлящем кровавом ужасе, окутавшем мирную гавань.
А потом краем глаза он заметил новое движение и отчаянно потянулся. Но было слишком поздно, чтобы остановить Мерлина, когда тот перевалился через парапет крыши, в тридцати футах над поверхностью воды.
Время, казалось, невероятно замедлилось, даже когда он промелькнул мимо. Наследный принц все видел, точно понимал, что происходит, но он был зрителем. Он мог только наблюдать, как Мерлин бросился по ровной траектории, которая пронесла его невозможные двадцать ярдов, прежде чем он упал в воду.