У рифа Армагеддон
Шрифт:
С другой стороны, "секрет" того, как это работает, вряд ли мог сохраняться долго, во всяком случае, если его собирались использовать там, где его мог видеть кто-то другой. И то же самое можно было сказать о новом способе счета Ражира Маклина. Действительно, Мейсан уже лично приобрел одни из "счетов" Маклина и отправил их в Корисанду. Он и Макферзан также следили за слухами о новых инновациях среди текстильных производителей Чариса, и он ожидал, что сможет представить предварительный отчет о них в течение следующих нескольких пятидневок.
Часть его испытывала искушение решить, что все это означает, что он снова овладевает ситуацией, но где-то глубоко внутри тихий, ноющий голос предупреждал, что это не так. Что то, что он знал - о том, что было позволено увидеть остальному миру, - было лишь частью. Преднамеренным экраном, поднятым в попытке убедить всех остальных сосредоточиться на хорошо видимой части айсберга, точно так же, как первый замах Фархэла отвлек всех от возможности удара.
И мне интересно, - подумал Мейсан, - действительно ли все эти отцы инноваций несут ответственность за свою "собственную" работу?
Это был вопрос, над которым он размышлял не раз. Все свидетельствовало о том, что Маклин, Оливир и Рейян Мичейл действительно пришли к своим новым идеям самостоятельно. Тот факт, что колледж Хааралда собрал их всех вместе, где их идеи могли высекать искры друг из друга, действительно мог объяснить, как за такой короткий промежуток времени появилось так много новых концепций. Но Мейсан не мог до конца избавиться от подозрения, что внезапное прибытие Мерлина Этроуза в Теллесберг тоже имело к этому отношение, и именно это заставляло его так нервничать.
Не напрашивайся на неприятности, Жэспар, - твердо сказал он себе.
– Даже если в истории есть доля правды о том, что этот человек действительно сейджин, это не делает его каким-то универсальным сверхчеловеком! Если бы он действительно стоял за всем этим, они бы сделали с ним что-нибудь получше, чем сделать его лейтенантом королевской стражи, ради Лэнгхорна! Вместо того чтобы беспокоиться о нем, почему бы тебе не побеспокоиться о том, что остальному миру пока не позволено увидеть? Если они так охотно рассказывают нам о вещах, о которых мы действительно знаем, то что же они могут скрывать за тем, что они сделали достоянием общественности?
Он не знал ответов на эти вопросы, но он знал, что Уэйв-Тандер и верховный адмирал Лок-Айленд усилили и без того строгую охрану, которую они поддерживали на островах Хелен и Сэнд-Шоул. Секретность в Хейрате также значительно укрепилась после смерти Калвина Армака. Все это можно было достаточно легко объяснить как обычную предосторожность после попытки убийства Кэйлеба и обнаружения того, что кто-то столь высокопоставленный, как герцог Тириэн, был в сговоре с врагами королевства. Но так получилось, что это также стало ширмой, за которой могло происходить почти все, что угодно, и Жэспару Мейсану это не понравилось.
Нет, ему это совсем не нравилось.
АПРЕЛЬ, Год Божий 891
I
У банки Труман,
бухта Саут-Хауэлл
– Сигнал с флагмана, сэр!
Граф Грей-Харбор повернулся со своего места у поручней юта, когда от старшего из двух сидевших на бизань-мачте мичманов донесся крик. Он сложил руки за спиной, приспосабливаясь к легкому движению палубы с помощью рефлексов, выработанных за двадцать с лишним лет в море, и наблюдал, как капитан КЕВ "Тайфун" поднял глаза на мичмана-подростка, который объявил сигнал.
Этот молодой человек не сводил глаз с флагмана. Звуки корабля в море - ветер, гудящий в снастях, ритмичный плеск воды о корпус, скрип бревен и мачт, пронзительные крики и свист морских птиц и виверн, следующих за "Тайфуном", - доносились до Грей-Харбора, пока он наблюдал, как старший мичман пытается читать с сигнальных флагов, развевающихся на бизань-рее КЕВ "Гэйл". Другой юноша сидел, прислонившись спиной к мачте, крепко держа на коленях огромную книгу, защищенную от настойчивого ветра, и ждал, когда можно будет перевернуть ее страницы.
– Ну, мастер Мадженти?
– подсказал капитан Стивирт, сердито глядя на бизань-мачту, пока текли секунды.
– Я не совсем разобрал поднятый сигнал, сэр, и...
– начал мичман Мадженти, затем замолчал.
– Теперь я понял, сэр! Номера Девять и Тридцать Семь - построиться в боевую линию на левом галсе, сэр!
– Очень хорошо, мастер Мадженти, - сказал капитан Дарил Стивирт и посмотрел на еще одного мичмана, который выжидающе стоял рядом с ним на юте.
– Поднимите подтверждение, мастер Эймз, - сказал капитан.
– Живее, живо!
– Есть, есть, сэр!
– ответил мичман Эймз и начал выкрикивать приказы матросам своего отряда.
Грей-Харбор наблюдал за происходящим без малейшего искушения улыбнуться, несмотря на то, что голос тринадцатилетнего Эймза еще ломался и что самый молодой из моряков под его командованием был вдвое старше его самого. Граф когда-то был на месте Эймза, а юноша явно знал, что он делает.
Из мешков с флагами высыпались скрутки ярких цветов, и четыре отобранных были прикреплены к сигнальным фалам в нужной последовательности. Эймз внимательно наблюдал, убедившись в этом, затем отдал последний приказ, и флаги быстро поднялись. Самый верхний флаг достиг реи, и быстрый рывок развернул его по ветру. Они потекли потоком, дублируя сигнал на рее "Гэйл", одновременно указывая на получение сигнала флагмана и повторяя его, чтобы показать, что он был правильно прочитан.
Мадженти не сводил глаз с флагманского корабля. Прошло еще несколько мгновений, а затем, когда сигнальный офицер "Гэйл" спустил первоначальный сигнал, он снова крикнул вниз, на ют.
– Сигнал "Выполнить", сэр!
– Очень хорошо, мастер Албейр, - сказал капитан своему первому помощнику.
– Положите корабль на левый галс, пожалуйста.
– Есть, есть, сэр!
– ответил лейтенант Албейр и поднес к губам свою кожаную говорящую трубу.
– Вахта, к парусам и брасам!
– рявкнул он.