У судьбы другое имя
Шрифт:
А ровно в пять вечера, в официальное время для посетителей клиники, уже была у Василия. Апельсинов или бульона в термосе с собой, естественно, не взяла – глупо, поздно и пошло. Тем более совсем не уверена была, захочет ли Вася с ней вообще разговаривать.
«Пусть лучше накричит на меня. Выскажет все, что у него на душе», – решила Зоя.
Однако Вася принял ее почти равнодушно. Не было в его ровном, сдержанном тоне ни намека на ледяную холодность, что напускаешь на себя от обиды, специально… Зоя заглянула в его глубокие, сегодня особенно голубые, глаза и поняла: Васе действительно уже все равно. И ни капли не занимают его земные вопросы: почему любимая отвернулась от него, можно ли ее вернуть?
– Ты все-таки пришла, – спокойно произнес он. – От кого узнала?
– Неважно, – отмахнулась девушка.
Выдавать пожилую менеджершу из рыбной фирмы ей не хотелось. Но Василия ответ и не интересовал. Он вообще выглядел чуть озадаченным. Словно не понимал, зачем сейчас нужны всякие вопросы, разговоры, слова. Зачем нужна ему Зоя – напряженная, словно струна, с глазами на мокром месте.
– Вася… – тихо выдохнула она.
Присела на край постели, коснулась исхудалой руки. Тревожно вгляделась в его измученное лицо.
Он перехватил ее взгляд, кивнул:
– Вот такие дела, Зойка…
И совершенно без любопытства спросил:
– Ну а как сама? Счастлива?
– Нет. – Она не сомневалась ни секунды.
– Шустрый юноша оказался не очень-то принцем? – понимающе кивнул он.
– Ты… ты о ком? – Ее бросило в краску.
– Илья, кажется? – чуть усмехнулся Вася.
– Откуда ты про него знаешь?
– Помнишь, мы поссорились с тобой? – В его лице что-то на мгновение дрогнуло. – После того как супруга моя к тебе приходила…
– Я вела себя, как глупая, гордая, напыщенная курица, – печально произнесла Зоя. – Я должна была сама тебе позвонить.
– Нет, – покачал головой Василий, – это я должен был. Не позвонить – приехать. И собирался. Розы принести. Кольцо тебе хотел на палец надеть… Могу, кстати, отдать. Красивое… Хотя теперь неважно уже…
– Но почему ты не приехал? – яростно воскликнула она.
– Илья твой отговорил, – пожал плечами больной. – Сам нашел меня, убеждал долго. Говорил, что любит, жизнь за тебя отдаст, в бизнесе помогает, квартиру тебе уже выбрал… Своими возможностями хвастался… – Василий иронически процитировал: «За мной Зоенька, как за каменной стеной будет». И я подумал: пусть решает сама. Позвонит – будем вместе. Нет – значит, мальчик прав.
Зоя опустила глаза.
Вот, значит, в чем дело…
А она все гадала: почему Василий исчез? Почему не ищет ее? А когда Илья королевский подарок сделал, стала уже и бояться, что Вася ее найдет.
Сама свое счастье похоронила.
И любимого человека – тоже.
А Василий усмехнулся:
– Знаешь… жена моя долго не признавалась. Только сейчас сказала… Я-то все гадал: откуда она узнала про нас? Да еще во всех подробностях, то есть место, где ты работаешь. Тоже, оказывается, твой принц позаботился, рассказал. Боролся за тебя как мог.
«А когда надоела ему – спокойно повернулся и ушел», – горько подумала Зоя.
– Вася, как помочь тебе? Деньги у меня есть. Ту же квартиру, к черту, продам. Может быть, за границей тебя вылечат?
– Не помогут мне и за границей. Поздно. – Он тихо улыбнулся и добавил: – Ты просто приходи ко мне… хоть иногда.
Зоя просидела у его постели еще час.
А вечером, когда вернулась в свою, теперь одинокую, квартиру, впервые в жизни напилась. Но алкоголь боли не успокоил, лишь хуже стало. Злость выплескивать, кроме как на себя, больше не на кого было.
Илья, конечно, не имел права влезать в их отношения с Васей. Но понять его можно. До мозга костей деловой человек. Вкладывал в нее деньги и, естественно, хотел гарантий, что оплаченный товар от него никуда не денется.
А теперь, когда она свободна, уже поздно.
Последнее, и единственное средство осталось – сходить в церковь. Повиниться перед богом и попросить его – не за себя, за Васю. А чтоб совсем не свихнуться, работать и работать. Не ради успеха, не ради денег – просто чтоб в деловой круговерти забыть лицо Василия. Спокойное, благородное и совсем уже отрешенное.
Но утром, когда Зоя еще только боролась с жестоким похмельем, с отвращением глотала апельсиновый сок и прижимала кубики льда к пылающему лбу, зазвонил телефон.
– Да? – буркнула в трубку девушка.
И вся подобралась: в ухо ударил уверенный голос заказчика по кампании «Голосуй или проиграешь!».
– У нас за два дня еще восемь публикаций, – предваряя вопросы, доложила Зоя.
– Отлично, – равнодушно откликнулся клиент. – Но больше не надо.
– Что… не надо? – растерялась она.
– Что вышло по состоянию на сегодня – я оплачу. Все остальное остановить. – В голосе заказчика явственно засквозило раздражение.
– Но почему? – выдохнула девушка. – Вы же сами говорили, что нужно все силы бросить перед вторым этапом выборов.
– В услугах вашего агентства мы больше не нуждаемся. Я понятно выразился? – Мужчина уже откровенно грубил.
И больше говорить было не о чем. Все и так ясно.
Илья. Опять Илья.
Благородно не стал отбирать у своей бывшей девушки агентство. Но выгодных клиентов, конечно, увел за собой.
Бизнес. Просто бизнес, и ничего личного.
Наталья Андреевна всегда очень чутко ощущала настроение дочери. Хотя Зоенька постоянно притворялась, что все у нее замечательно. Новая, почерпнутая у американцев, мода: «У меня все о’кей». И получалось вроде игры: девочка сияет, рапортует об успехах, щебечет сплетни, а мать умиротворенно кивает. Но всегда внимательно вглядывается в Зоино лицо, пытается понять: не обидел ли кто? Не болеет ли, не глушит ли новомодными колдрексами грипп?