У Южного полюса
Шрифт:
Подойдя к низкой части Барьера, увидели с наблюдательного
пункта на вершине мачты, что к югу Барьер опять постепенно
повышается и принимает вид покрытой снегом и льдом горы,
однако таких причудливо изломанных очертаний, которые никак
не могли быть характерными для Барьера. На сравнительно
большом расстоянии трудно было все же решить, перед нами
земля или нет. Поэтому я не могу утверждать с уверенностью,
что нам удалось открыть новую землю, хотя лично я и экипаж
обоих кораблей принимали в тот момент то, что мы видели
далеко на юге, действительно за землю.
Поэтому я сделал на карте отметку: «По всей вероятности,
земля».
Возникал вопрос: действительно ли то, что видели Росс
и его спутники, было землей или же это неровности на поверх-
ности Барьера, которые на значительном расстоянии легко
можно было принять за высокие горные вершины?
Даже нам, находившимся непосредственно на Барьере, его
неровности, окутанные голубовато-серыми тенями, казались
далекими горами. Когда же мы приближались к этим высотам
вплотную, то, к своему большому изумлению, обнаруживали,
что они совсем близки и относительно малы.
Хотя в этих наиболее высоких широтах мы не видели
никаких горных вершин, я лично придерживаюсь того мнения,
что они существуют и тянутся дугой от вулканов Эребус и
Террор в южном направлении к Земле Грейама, что лежит к югу
от мыса Горн.
Ледяной барьер, который Росс по незнанию его истинной
природы считал наружной границей континента, тянется,
вероятно, дальше к востоку, следуя береговой линии южнополярного
континента вплоть до Земли Грейама.
Весьма возможно, что граница гигантских ледников Южного
полюса имеет еще большее протяжение, чем считалось до сих
пор. У бухты Робертсон и у берегов южнополярного континента,
от мыса Адэр до вулканов Эребус и Террор я наблюдал
постоянно в отношении сравнительно небольших ледников, что
отдельные глыбы льда, движущиеся по глетчерному стоку, после того
как они оказываются в море и подвергаются там воздействию
новых сил, новых условий давления обнаруживают обычно
тенденцию сливаться в единую ледяную ступень типа Барьера.
Южная часть Земли Виктории является, так сказать, выступом
южнополярного континента, прорывающим вместе с двумя
могучими вулканами непрерывную ледяную стенку. Возможно, что
по ходу ледяной стены, прикрывающей подступы кг Южному
полюсу, имеется еще немало таких мест, где явственно
проступает обнаженная земля континента.
Сопоставляя наблюдения над ледниками бухты Робертсон с
данными, собранными при путешествии на юг в районе Великого
барьера, я прихожу к выводу, что огромные пласты южно-
полярного материкового льда, спускающегося по бесчисленным
глетчерным стокам, оказавшись в море, сливаются в один
сплошной массив.
По-моему, частично это происходит вследствие того, что
массы льда, сжатые до этого между скалами, расширяются;
частично от того, что глубокие пласты, из которых состоит
материковый лед южнополярного континента, застревают,
зацепившись за дно, вслед за тем они, накапливаясь и соприкасаясь
друг с другом, сливаются в одно неразрывное целое. Таким путем
в конечном счете образуется барьерная ступень, которая
обрывается на севере вертикальной зеленовато-голубой сверкающей
ледяной стеной, возвышающейся на 40 метров над уровнем моря,
в то время как ее нижняя часть прилегает к морскому дну на
глубине 320 метров.
После того как в течение получаса мы двигались к юго-
востоку по направлению к зеленой ледяной стене, нам
встретилось несколько глубоких трещин, которые дугообразно тянулись
с юго-востока к северу, поворачивая затем на юго-запад.
Сильный треск во льду регулярно повторялся на протяжении
каждых 20 минут. Судя по характеру трещин, давление шло с юга.
Мы продолжали двигаться к юго-востоку, пока на нашем
пути не выросла ледяная стена.
Здесь, по-видимому, наблюдалось давление исключительной
силы. Вокруг этого места мы заметили многочисленные
трещины и провалы.
Ледовитый океан был тут, без сомнения, неглубок.
По-видимому, лед был прижат здесь прямо ко дну.
С самого начала нашей вылазки температура держалась на
уровне —24°,4 Ц. Однако, когда подул ветер с юга, который
развеял легкий туман, нависший над бесконечной равниной,
то температура быстро упала до —32° Ц. Не встречая земли,
мы продолжали путь к югу по гладкой, ничем не пересеченной
равнине и достигли 78°50' (семидесяти восьми градусов
пятидесяти минут!) южной широты на меридиане 164°32'45"
западной долготы.
Это произошло 17 февраля 1900 года.
Тут мы остановились и устроили совещание.
Это была самая высокая широта, которой когда-либо
достигал человек. Лежавший перед нами путь, если учесть опыт
нашего путешествия по ледяному барьеру до сих пор, открывал
вполне благоприятные перспективы для дальнейшего